И Алина помогала — стирала, готовила, проверяла уроки у младших. Её детство закончилось в шесть лет. Но каждый раз, выполняя очередную материнскую обязанность, она мечтала о том, как вырастет и уйдёт из этого дома. Навсегда.
Звонок телефона вырвал Алину из воспоминаний. На этот раз звонил Максим, младший брат.
— Привет, сестрёнка, — его голос звучал на удивление бодро. — Как дела?
— Нормально, — осторожно ответила Алина, ожидая, что вот-вот услышит про Ларису.
— Слушай, тут мать Светы попала в больницу, мы к ней едем, — затараторил Максим. — Детей не с кем оставить. Мы подумали, может, ты посидишь с ними денёк? Ну или к себе забери на выходные?
Алина почувствовала, как внутри всё сжалось. Опять. Она любила племянников, но каждый раз, когда братья или сестра обращались с такими просьбами, внутри поднималась волна протеста. Ей никто никогда не помогал. Никто. А теперь все считали своим правом требовать от неё помощи.
— Максим, я не могу, — твёрдо сказала она. — У меня на завтра запланированы встречи, которые нельзя отменить. И на выходных тоже дела.
— Какие дела? — в голосе брата появились нотки обиды. — Сидеть в своей квартире одной? Нам ведь некого больше попросить!
— А родители Светы? — спросила Алина. — А друзья? Соседи? Почему всегда только я?
— Потому что ты – семья! — повысил голос Максим. — Потому что ты всегда была ответственной! Мама говорила…
— Да хватит уже про маму! — не выдержала Алина. — Она уже шесть лет как умерла, а вы всё за её юбку держитесь! Я тридцать восемь лет живу своей жизнью, и, знаешь, что? Мне надоело быть для всех палочкой-выручалочкой! Решайте свои проблемы сами!
В трубке повисла тишина, а потом Максим ледяным тоном произнёс:
— Знаешь, Алин, мама была права. Ты действительно эгоистка. С таким отношением к родным неудивительно, что ты одна. И останешься одна.
Связь прервалась. Алина швырнула телефон на диван и закрыла лицо руками. Почему никто не понимает? Почему её всю жизнь пытаются заставить жить для других? Когда же это закончится?
Она встала и подошла к окну. Дождь усилился, барабаня по стеклу. Так же стучало в её душе — глухая обида на мать, на сестру, на братьев. На всех, кто считал своим правом требовать от неё помощи и заботы, не давая ничего взамен.
Тот день, когда она ушла из дома, Алина помнила в мельчайших деталях. Был июнь 1998 года, она только что получила аттестат. Мать, как обычно, была недовольна:
— Три четвёрки! Ты могла бы учиться лучше, если бы меньше думала о себе и больше о семье!
Алина молча собирала вещи в старую спортивную сумку. Она уже нашла комнату, договорилась о съёме. Накопила немного денег, подрабатывая после школы.
— Ты куда собралась? — Ольга Николаевна подозрительно покосилась на сумку.
— Ухожу, — коротко ответила Алина.
— Куда это ты уходишь? — в голосе матери появились угрожающие нотки.
— Жить отдельно. Я нашла комнату и работу.
— А как же институт? — прищурилась Ольга Николаевна.
— Буду учиться заочно или на вечернем. Работать и учиться.
— Ну и дура! Думаешь, легко одной? Без поддержки? Без помощи? Убегаешь от ответственности! От семьи!
— Да, убегаю! — не выдержала Алина. — Убегаю от вечных упрёков, от того, что я всем всё должна! От того, что вы с меня шкуру сдираете, а потом ещё и обвиняете! Хватит! Я хочу жить своей жизнью!
Ольга Николаевна побелела:
— Значит, вот как ты о семье думаешь? О матери, которая ради вас в лепёшку разбивалась? Эгоистка! Неблагодарная! Иди! Но когда жизнь тебя ударит, не приходи плакаться!
Лариса, Андрей и Максим смотрели на эту сцену широко раскрытыми глазами. Алина поймала взгляд младшей сестры — испуганный и непонимающий. «Может, и правда нельзя уходить?» — мелькнула предательская мысль. Но тут мать снова заговорила:
— Все слышали? Вот так старшая сестра о вас заботится! Ей плевать на всех, кроме себя! Запомните этот урок!
И Алина решительно взяла сумку и вышла из квартиры. В коридоре она на секунду прислонилась лбом к стене, переводя дыхание. А потом спустилась по лестнице и больше никогда не возвращалась в эту коммуналку.
Телефон снова зазвонил. Алина посмотрела на экран — незнакомый номер. Она колебалась, но потом всё же ответила:
— Алина Валентиновна? — раздался в трубке незнакомый женский голос. — Вас беспокоят из банка «Финанс-кредит». Вы подавали заявку на ипотеку…
— Да, подавала, — Алина выпрямилась, отгоняя мрачные мысли.
— Рады сообщить, что ваша заявка одобрена. Вы можете подъехать в отделение банка для оформления документов в любой рабочий день.
Алина почувствовала, как по телу разливается тепло. Наконец-то! Она два месяца ждала этого звонка. Новая квартира — трёхкомнатная, в современном доме, с просторной кухней и балконом. Её мечта. Место, где она сможет начать новую жизнь.
— Спасибо большое! — искренне поблагодарила она. — Я подъеду завтра.
Она положила трубку и впервые за день улыбнулась. Всё складывалось удачно. Если продать эту квартиру и добавить накопления, первоначальный взнос будет внушительным, а значит, ежемесячный платёж по ипотеке вполне подъёмным.
Телефон снова зазвонил. Лариса. Алина подавила желание сбросить вызов. Нет, нужно раз и навсегда расставить все точки над i.
— Да, слушаю, — сказала она ровным голосом.
— Алин, — голос сестры звучал тихо, с придыханием, как всегда, когда она хотела что-то выпросить. — Я извиниться хотела. Наговорила тебе всякого… Ты не держи зла, ладно?
Алина молчала. Она знала этот приём — сначала ссора, потом извинения, а затем снова просьбы о помощи. Бесконечный цикл.
— Алин, ты здесь? — забеспокоилась Лариса.
— Здесь, — отозвалась Алина. — Слушаю тебя.
— Понимаешь, у меня тут такая ситуация… — начала Лариса, и Алина мысленно поставила галочку: так и есть, за извинениями следует просьба. — Данька в спортивный лагерь едет, нужно тридцать тысяч… А у меня сейчас совсем туго с деньгами, Аркадий алименты задерживает…
— Лариса, — перебила Алина, удивляясь собственному спокойствию. — Я не могу дать тебе денег. Ни сейчас, ни потом. Мне одобрили ипотеку на новую квартиру, и все средства уйдут на первоначальный взнос.
