Когда-то в этом доме собиралась вся семья. Кухня, пахнущая яблочным пирогом, скрип стула у окна, разговоры ни о чём… Дети, внуки, праздники. А теперь — тишина. Не гнетущая, но и не уютная. Просто тишина.
Валентина Петровна села на краешек дивана и оглядела гостиную. Старенький сервант, стопка альбомов, треснувшая фоторамка с пожелтевшим снимком. Сколько лет она это всё берегла… не потому, что вещи — память, а потому, что верила: вот ещё немного — и всё опять будет как прежде. Но годы шли, а отношения в семье почему-то становились всё холоднее. Реже звонки, короче разговоры, и всё больше упрёков между строк.
В тот день за столом собрались все. Приехали с ночёвкой, с детьми. Привезли продукты, помогли приготовить. С виду — семейная идиллия. Но Валентина Петровна чувствовала: это всё немного не по-настоящему. Суета, мелькание разговоров, и… какие-то недосказанности.
— Мам, слушай, а что ты решила по поводу квартиры? — спросил Артём, её сын, отодвигая чашку с чаем. — Да, ты же говорила, что хочешь оформить всё пока при памяти, — поддержала его невестка, вроде как между делом.
Валентина Петровна не сразу ответила. Повернулась к окну, посмотрела, как ветер треплет ветки сирени. И вдруг внутри всё щёлкнуло. Не из злости, нет. Просто пришло осознание.
— Я поговорила с нотариусом, — произнесла она спокойно. — Решила составить завещание. — Ну и правильно, — быстро сказала невестка. — А то потом ещё начнут делить…
— И что ты решила? — снова Артём, чуть напряжённее.
