— Она отказалась, — Марина не стала вдаваться в подробности. — У неё свои планы.
— А что, в лагерь нельзя отправить?
— Лагерь только с июля. Нам бы июнь перекрыть.
Тамара Павловна тяжело вздохнула.
— Ладно, приеду. Раз надо помочь, значит надо. С работы отпрошусь. Но ты же знаешь, мне нужна хоть какая-то компенсация…
— Я понимаю, мам. Мы заплатим, — Марина почувствовала одновременно облегчение и укол совести.
После звонка Марина долго смотрела в окно. Отношения с матерью всегда были сложными, но сейчас выбора не было. И, по крайней мере, Тамара Павловна не отказалась, в отличие от свекрови.
Неделя после приезда Тамары Павловны прошла на удивление гладко. Деньги она взяла, но, как оказалось, не только ради них согласилась помочь. Внука она искренне любила и быстро нашла с ним общий язык. Кирилл, обычно с опаской относившийся к новым людям, к бабушке привязался почти сразу — возможно, потому что та с первого дня начала баловать его домашней выпечкой.
Андрей сначала опасался, что между тёщей и женой снова начнутся конфликты — слишком много старых обид накопилось за годы. Но пока всё шло удивительно мирно.
— А вкусно у вашей мамы получается, — заметил он как-то вечером, уплетая пирог с вишней.
Марина пожала плечами:
— Готовить она всегда умела. Но знаешь, что странно? Она ведь и правда изменилась. Стала мягче что ли.
Кирилл, уже выпросивший второй кусок, энергично закивал:
— Бабушка Тома самая лучшая! Она мне обещала научить печь пряники!
Идиллия разрушилась на десятый день. Звонок в дверь раздался, когда вся семья была в сборе. Тамара Павловна как раз ставила на стол свой знаменитый борщ, у которого даже Андрей, поначалу относившийся к тёще настороженно, не мог найти изъянов.
На пороге стояла Наталья Сергеевна с тщательно выверенным выражением оскорблённого достоинства на лице.
— Здравствуйте, — она окинула взглядом присутствующих и принюхалась. — Ого, какие запахи! Праздник у вас?
— Проходи, мама, — Андрей постарался улыбнуться. — Мы как раз обедать собирались. Присоединишься?
— Ну что ты, я ненадолго, — Наталья Сергеевна проследовала в комнату. — Просто соскучилась по внуку. Мне же никто ничего не рассказывает, как вы тут.
Она демонстративно поцеловала Кирилла в макушку и сразу перевела взгляд на Тамару Павловну.
— А я так и не сообразила сначала, кто у вас гостит! Надо же, аж из другого города приехать пришлось.
Тамара Павловна спокойно протянула руку:
— Тамара Павловна, мать Марины. Мы, кажется, не были представлены раньше.
— Наталья Сергеевна, — сухо ответила та, едва касаясь протянутой руки. — Надолго к нам?
— На всё лето, — Тамара Павловна улыбнулась и повернулась к плите. — Вы точно не останетесь на обед? Борща на всех хватит.
— Нет-нет, что вы. У меня столько дел! — Наталья Сергеевна опустилась на краешек стула. — Просто заглянула узнать, как вы тут справляетесь. Мне ведь никто не рассказывает.
Марина старательно делала вид, что очень занята сервировкой стола, но от неё не укрылся намёк в словах свекрови.
— Мы прекрасно справляемся, — она не удержалась от колкости. — Вам не о чем беспокоиться.
Наталья Сергеевна поджала губы.
— Я, между прочим, с внуком погулять хотела. Если вы не против, конечно.
Кирилл, до этого момента с интересом наблюдавший за бабушками, вопросительно посмотрел на родителей.
— Я не хочу гулять, я есть хочу, — заявил он с детской непосредственностью. — Бабушка Тома борщ сварила.
Наталья Сергеевна вздрогнула как от удара.
— «Бабушка Тома»? — переспросила она с нажимом. — А меня как зовёшь?
— Бабушка Наташа, — Кирилл пожал плечами, явно не понимая, к чему весь этот допрос.
— А почему её — просто бабушка Тома, а меня — по имени?
— Ну так она же тут живёт, — Кирилл начал проявлять признаки нетерпения. — Па-ап, можно я пойду уже есть?
— Иди, сынок, — Андрей видел, как меняется в лице мать, и готовился к буре.
Едва Кирилл скрылся на кухне, Наталья Сергеевна перешла в наступление.
— Значит, так? — она понизила голос до свистящего шёпота. — Привозите какую-то чужую женщину в дом, платите ей деньги, а родную бабушку отодвигаете?
— Мама, перестань, — Андрей попытался взять её за руку, но она отдёрнула ладонь.
— Нет, ты послушай! Я тебя вырастила одна, я всю жизнь тебе отдала, а ты… Ты позволяешь, чтобы мой родной внук называл постороннюю женщину просто «бабушкой», а меня — по имени?
— Наталья Сергеевна, вы сами отказались помогать. Мы вас просили, вы сказали, что у вас свои планы. Что нам оставалось делать?
