Свекровь посмотрела на неё долгим взглядом, а потом вдруг рассмеялась – коротко, резко, словно Оля сказала что-то нелепое.
– Ну, посмотрим, – сказала она, вставая. – Подумай, Олечка. Жизнь длинная, а решения надо принимать быстро.
Когда дверь за ней закрылась, Оля повернулась к Артёму.
– Это что было? – спросила она, чувствуя, как голос дрожит. – Она серьёзно считает, что может вот так прийти и диктовать мне, что делать с моей квартирой?
– Она просто… – начал Артём, но Оля перебила:
– Не начинай, Артём! Не смей говорить, что она «просто хочет как лучше»! Это уже не просто забота, это… это давление!
Он молчал, глядя в пол. А Оля вдруг поняла, что этот разговор – только начало. Что-то подсказывало ей, что Галина Ивановна не отступит так просто.
Вечером, когда Артём ушёл на встречу с друзьями, Оля сидела за кухонным столом, листая старый альбом с фотографиями. Вот она с бабушкой на даче – обе смеются, держа в руках корзину с яблоками. Вот бабушка учит её печь блины, а мука сыплется на пол. Оля улыбнулась, но улыбка тут же угасла. Она не могла позволить, чтобы этот дом, эти воспоминания, стали просто «активом» в чужих руках.
На следующий день Оля решила действовать. Она позвонила своей подруге Кате, которая работала юристом.
– Катя, мне нужна помощь, – сказала она, едва поздоровавшись. – Кажется, моя свекровь хочет забрать мою квартиру.
– Забрать? – Катя присвистнула. – Рассказывай всё по порядку.
Оля выложила всё: разговоры с Галиной Ивановной, её намёки, давление, слова про «общее имущество». Катя слушала внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы.
– Так, – наконец сказала она. – Во-первых, успокойся. Квартира – твоя, наследственная, она не считается совместно нажитым имуществом. Артём на неё никаких прав не имеет, если только ты сама не решишь её переписать.
– Я не собираюсь, – твёрдо сказала Оля.
– Отлично, – Катя хмыкнула. – Тогда вот что: тебе нужно собрать все документы на квартиру. Свидетельство о наследстве, выписку из ЕГРН. И ещё – запиши все разговоры с ней. Если она продолжит давить, это может пригодиться.
– Записывать? – Оля замялась. – Это же… не совсем честно.
– Оля, – Катя вздохнула. – Честно – это когда все уважают твои границы. А твоя свекровь, похоже, этого не делает.
Оля кивнула, хотя Катя её не видела. Она чувствовала себя загнанной в угол, но слова подруги придали ей решимости. Она не позволит отобрать у себя то, что принадлежит ей по праву.
Следующие дни прошли в напряжённой тишине. Артём старался избегать темы квартиры, но Оля замечала, как он нервничает, когда звонила его мать. Галина Ивановна приходила ещё дважды, каждый раз с новыми аргументами: то говорила о «будущем их семьи», то намекала, что Оля «слишком эгоистична».
– Я же не для себя стараюсь, – сказала она как-то за чаем, глядя на Олю с укором. – Для Артёмки. Для ваших будущих детей.
– У нас пока нет детей, – холодно ответила Оля. – И если будут, я сама решу, что для них лучше.
Галина Ивановна поджала губы, но промолчала. А Оля почувствовала, как внутри растёт уверенность. Она больше не собиралась отступать.
Но настоящий поворот случился через неделю, когда Оля случайно подслушала телефонный разговор свекрови. Галина Ивановна стояла на балконе их квартиры, думая, что её никто не слышит.
– Да, я уже почти договорилась, – говорила она, прикрывая рот рукой. – Квартира хорошая, за неё дадут прилично. Главное, чтобы эта девчонка не упёрлась. Если Артём надавит, она согласится.
Оля замерла, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Она тихонько отступила в коридор, чтобы свекровь её не заметила. Сердце колотилось так, будто хотело выпрыгнуть из груди.
– Продать? – прошептала она, когда Галина Ивановна ушла. – Она хочет продать мою квартиру?
Оля тут же набрала Катю.
– Она говорила с кем-то по телефону, – выпалила Оля, едва подруга сняла трубку. – Сказала, что почти договорилась о продаже!
– Спокойно, – Катя говорила твёрдо, как всегда, когда дело касалось работы. – Это серьёзно. Нужно выяснить, с кем она говорила и что замышляет. Ты можешь ещё раз с ней поговорить? Запиши разговор, как я тебе советовала.
– Я попробую, – кивнула Оля, хотя внутри всё дрожало.
Вечером, когда Артём вернулся с работы, Оля решилась на серьёзный разговор.
– Артём, – начала она, стараясь говорить спокойно. – Ты знал, что твоя мама хочет продать мою квартиру?
Он замер, держа в руках бутылку воды.
– Что? – переспросил он, и в его голосе было столько удивления, что Оля почти поверила ему.
– Я слышала, как она говорила по телефону, – продолжала она. – Что-то про то, что квартира хорошая и за неё дадут прилично. И что ты должен надавить на меня, чтобы я согласилась.
– Оля, клянусь, я ничего не знал, – сказал он, ставя бутылку на стол. – Она мне ничего такого не говорила.
– Тогда почему она так уверена, что ты на её стороне? – Оля посмотрела ему прямо в глаза. – Артём, я устала быть между вами. Это моя квартира. Моя. И я не позволю никому её отобрать.
Он молчал, глядя на неё, а потом вдруг шагнул вперёд и обнял её.
– Прости, – прошептал он. – Я поговорю с ней. Обещаю.
Но Оля уже знала, что одних разговоров будет мало. Она чувствовала, что конфликт с Галиной Ивановной только набирает обороты. И что-то подсказывало ей, что скоро она узнает нечто, что перевернёт всё с ног на голову.
На следующий день Оля встретилась с Катей в кафе недалеко от её офиса. Дождь прекратился, но серое небо всё ещё висело над городом, как тяжёлое одеяло.
– Я проверила кое-что, – сказала Катя, размешивая сахар в кофе. – У твоей свекрови есть долги. Большие.
– Долги? – Оля нахмурилась. – Какие долги?
– Кредиты, – Катя понизила голос. – Я попросила знакомого из банка глянуть. У Галины Ивановны три непогашенных кредита на общую сумму почти два миллиона. Она брала их на ремонт своего дома и на машину. И, похоже, платить ей нечем.
Оля почувствовала, как мир вокруг неё качнулся.
– То есть… – она запнулась. – Она хочет продать мою квартиру, чтобы покрыть свои долги?
– Похоже на то, – кивнула Катя. – Но без твоего согласия она ничего не сделает. Квартира оформлена на тебя, и точка.
– Но она давит на Артёма, – Оля сжала кулаки. – А он… он не всегда может ей отказать.
Катя посмотрела на неё с сочувствием.
– Тогда тебе нужно быть готовой, – сказала она. – Собери все документы, как я говорила. И подумай, как поговорить с Артёмом. Он должен быть на твоей стороне.
Оля кивнула, но внутри всё кипело. Она представляла, как Галина Ивановна, с её идеальной укладкой и властным голосом, планировала распорядиться её наследством, чтобы решить свои проблемы. Это было не просто давление – это было предательство.
Вечером, вернувшись домой, Оля застала Артёма на кухне. Он выглядел уставшим, но в его глазах было что-то новое – решимость.
– Я поговорил с мамой, – сказал он, едва она вошла. – И… ты была права. Она действительно хочет продать квартиру.
Оля замерла, чувствуя, как сердце пропустило удар.
– И что ты ей сказал? – спросила она, боясь услышать ответ.
