— Постой! Куда ты пойдёшь? У тебя же нет…
— Нет чего? Денег? Работы? Друзей? — она остановилась и посмотрела ему прямо в глаза. — Да, многого у меня сейчас нет. Благодаря вам с мамочкой. Но у меня есть кое-что поважнее – самоуважение. И желание начать жизнь заново, без токсичных людей рядом.
— Я не токсичный! Я люблю тебя!
— Любишь? — Марина покачала головой. — Дима, любовь – это не просто слова. Это поступки. Это защита. Это поддержка. А что делал ты? Ты предавал меня каждый день, позволяя своей матери разрушать мою жизнь. Это не любовь. Это предательство.
Она открыла дверь, но обернулась в последний раз.
— Знаешь, я думала, что проблема во мне. Что я недостаточно хороша для вашей семьи. Недостаточно умна, красива, успешна. Твоя мать очень постаралась, чтобы я так думала. Но сейчас я понимаю – проблема не во мне. Проблема в вас. В вашей нездоровой связи, в вашем неумении строить нормальные отношения, в вашем эгоизме.
— Прощай, Дима. Передай Людмиле Ивановне, что её план удался – я действительно ухожу. Но не так, как она планировала. Я ухожу с высоко поднятой головой, а не сломленная и униженная. И это, наверное, будет для неё самым большим разочарованием.
Дверь закрылась. Дмитрий остался стоять посреди прихожей, глядя на место, где только что стояла его жена. Бывшая жена. В квартире было тихо, только где-то капала вода из неплотно закрытого крана. Он медленно прошёл в гостиную, сел на диван.
Телефон зазвонил. На экране высветилось «Мама». Дмитрий смотрел на мигающий экран, но не брал трубку. Звонок прекратился, через минуту начался снова. Людмила Ивановна не привыкла, чтобы сын не отвечал на её звонки.
Наконец, на пятый раз, он взял трубку.
— Димочка, наконец-то! Я уже волноваться начала! Почему не отвечал? Что-то случилось?
— Мама, — голос Дмитрия был глухим. — Марина ушла.
— Что? Как ушла? Куда?
— Насовсем ушла, мама. От меня.
Пауза. Потом в трубке раздался довольный смешок.
— Ну наконец-то! Я же говорила тебе, сынок, она тебе не пара. Вот и показала своё истинное лицо. Ничего, мы найдём тебе жену получше. Приезжай ко мне, я тебя накормлю, и обсудим, что делать дальше.
Дмитрий слушал знакомый голос, такой родной, такой заботливый. И вдруг понял, что Марина была права. Абсолютно, полностью права. Его мать не любила его – она владела им. Как вещью. Как игрушкой, которую не хочет ни с кем делить.
— Мама, — сказал он тихо. — Это ты виновата.
— Что? Что ты говоришь, Димочка?
— Ты разрушила мой брак. Ты разрушила жизнь женщины, которую я любил. И я тебе это позволил.
— Димочка, ты не в себе! Это она тебя настроила! Приезжай немедленно, нам нужно поговорить!
— Нет, мама. Не приеду. И знаешь что? Может быть, Марина уйдя, сделала мне подарок. Она показала мне, кто мы с тобой на самом деле. И мне не нравится то, что я увидел.
Он отключил телефон, не слушая возмущённых криков матери. Потом встал, подошёл к окну. На улице всё так же шёл дождь. Где-то там, под этим дождём, шла Марина. Свободная. Сильная. Без него.
А он остался. В пустой квартире, с телефоном, который уже разрывался от звонков возмущённой матери, и с пониманием, что потерял самое ценное в своей жизни. И что никто, кроме него самого, в этом не виноват.
