Нина Васильевна явно не ожидала такой реакции. Она рассчитывала на слёзы, мольбы о прощении. А получила холодное согласие.
— И комнату свою убирай сама! И не смей трогать мои вещи на кухне!
Следующие две недели превратились в настоящую войну. Свекровь использовала все доступные методы психологического давления. Она громко жаловалась по телефону подругам на неблагодарную невестку, которая «нос задрала». Демонстративно готовила любимые блюда Андрея, не предлагая Лене даже попробовать. Устраивала скандалы из-за каждой крошки на столе, каждой капли воды в раковине.
Андрей метался между двух огней. Дома мать пилила его за то, что он не может приструнить жену. На работе он был раздражительным и рассеянным. Коллеги начали замечать, что с ним что-то не так.
Лена держалась. Она приходила с работы, готовила себе ужин в отведённое ей время, стирала вещи по ночам, когда свекровь спала. Она не жаловалась, не плакала, не устраивала истерик. Эта стойкость бесила Нину Васильевну больше всего.
Кульминация наступила в четверг. Лена вернулась домой и обнаружила, что замок в их комнате сменён. На двери висел листок с корявым почерком свекрови: «За неуплату проживания комната опечатана. Вещи получите после погашения долга».
Лена стояла перед запертой дверью, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости. Все её вещи, документы, одежда — всё оказалось взаперти. Это был уже не просто конфликт. Это было объявление войны.
Она достала телефон и набрала номер Андрея.
— Ты знаешь, что твоя мать поменяла замок? — спросила она без предисловий.
— Что? Лена, я на совещании…
— Бросай своё совещание и езжай домой. Немедленно. Иначе я вызываю полицию.
— Какую полицию? Ты с ума сошла?
— Твоя мать незаконно удерживает мои вещи. Это статья. Так что решай — или ты сейчас же едешь и разбираешься, или я пишу заявление.
Она отключилась, не дожидаясь ответа. Затем набрала другой номер.
— Алло, Катя? Это Лена. Можно я у тебя переночую? Да, поругалась со свекровью… Спасибо, подруга.
Через полчаса приехал Андрей. Его лицо было багровым от злости.
— Что за цирк ты устраиваешь? — зашипел он, едва Лена открыла входную дверь.
— Это не я устраиваю цирк, а твоя мать. Открывай комнату. Сейчас же.
Из кухни вышла Нина Васильевна. На её лице играла торжествующая улыбка.
— А, сыночек приехал! Вот и славно. Объясни своей жене, что в моём доме живут по моим правилам. Хочет жить здесь — пусть платит. Пятьдесят тысяч в месяц. И отдаёт всю зарплату на хозяйство.
— Мама, ты же говорила, мы будем жить бесплатно…
— Это когда невестка была покладистой. А раз она бунтует, пусть платит.
Лена достала телефон и начала набирать номер.
— Что ты делаешь? — встревожился Андрей.
— Звоню в полицию. Незаконное удержание имущества, вымогательство… Думаю, им будет интересно.
— Подожди! — Андрей выхватил у неё телефон. — Мама, открой комнату. Немедленно.
— Андрюша, ты на чьей стороне? — возмутилась Нина Васильевна.
— Мама, открой комнату, или Лена действительно вызовет полицию. Ты этого хочешь? Чтобы соседи увидели, как тебя допрашивают?
Свекровь побледнела. Скандал с полицией мог навсегда погубить её репутацию образцовой хозяйки и заботливой матери. Она молча достала ключ и открыла дверь.
— Спасибо, — холодно произнесла Лена и прошла в комнату.
Она начала собирать вещи. Быстро, методично, без лишних эмоций. В чемодан полетели платья, косметика, документы.
— Что ты делаешь? — растерянно спросил Андрей.
— Ухожу. Катя согласилась приютить меня на пару дней, пока я не найду квартиру.
— Лена, подожди, давай поговорим…
— О чём? — она повернулась к нему. — О том, что ты не можешь защитить жену от произвола матери? О том, что для тебя важнее её прихоти, чем наш брак? Нет, спасибо. Я наговорилась.
— Это констатация факта. Я не могу жить в доме, где меня считают прислугой. И не могу быть с мужчиной, который это допускает.
Она закрыла чемодан и направилась к выходу. В дверях остановилась и обернулась.
— Знаешь, Андрей, твоя мать добилась своего. Она хотела избавиться от невестки — и избавилась. Поздравляю вас обоих.
