— Именно, — Надежда устало потёрла лоб. — И места не так много. Вы с детьми в большой комнате. Мы с Витей в маленькой. Куда Галину Петровну селить?
— Может, просто сказать, что сейчас неудобно? — предложила Юля. — Что у вас гости, что места нет?
— Я пыталась намекнуть, но она как будто не слышала, — Надежда покачала головой. — Сказала, что просто перестелет постель в нашей комнате, а мы с Витей можем перебраться на раскладушку в летнюю кухню. И что ей нужна тишина и порядок.
Юля сжала губы. Ей слишком хорошо была знакома эта ситуация — когда кто-то вторгается в твоё пространство, не спрашивая разрешения, и при этом выдвигает требования. С Сашей было так же.
— И что теперь? — спросила она тихо.
— Не знаю, — Надежда подняла взгляд на сестру. В полутьме её глаза казались тёмными и беззащитными. — Надо с Витей поговорить. Может, он что-то придумает. Приедет завтра вечером с работы.
На следующий день Надежда была как на иголках. Она то и дело поглядывала на часы, ожидая приезда мужа. Пытаясь отвлечься, полола грядки, поливала цветы, даже затеяла генеральную уборку в летней кухне, но мысли всё равно возвращались к предстоящему разговору. Когда наконец во дворе послышался звук подъезжающей машины, она выбежала встречать Виктора, вытирая на ходу влажные от воды руки о фартук.
— Привет, — она чмокнула мужа в небритую щёку. — Как доехал?
— Нормально, — Виктор выглядел усталым. Тёмные круги под глазами выдавали бессонные ночи над проектом, которым он занимался последние недели. — А у вас тут что новенького?
— Ну… — Надежда замялась, не зная, как начать разговор. — Твоя мама звонила вчера, сказала, что переезжает к нам на дачу на всё лето.
Виктор остановился и посмотрел на жену.
— И что? Какие-то проблемы с этим?
Надежда не ожидала такой реакции. Она думала, что муж хотя бы удивится, ведь они не обсуждали приезд Галины Петровны.
— Но у нас же гости, — попыталась объяснить она. — Юля с детьми. Мы договаривались на всё лето.
— Ну и что? — Виктор пожал плечами с таким видом, будто речь шла о самой обыденной вещи. — Мать же не каждый день приезжает. Как-нибудь разместимся.
— Но здесь и так тесно, — не сдавалась Надежда. Где-то в глубине души шевельнулось неприятное чувство — словно её не слышат, словно её мнение ничего не значит. — Куда мы её поселим?
— В нашу комнату, конечно, — Виктор говорил так, будто это самое очевидное решение в мире. — А мы на веранде поспим или в летней кухне. Лето же, тепло.
— А как же Юля с детьми? — Надежда чувствовала, что начинает злиться, хотя обычно была спокойной и терпеливой. — Твоя мама говорила про тишину и порядок. С детьми это сложно обеспечить.
— Слушай, — Виктор вдруг тоже начал раздражаться, его голос стал жёстким. — Это временно. Мать в приоритете. Сама понимаешь, она не молодая уже. Ей нужен отдых.
— А моя сестра, значит, не в приоритете? — тихо спросила Надежда, чувствуя, как холодок пробежал по спине. Она никогда не видела мужа таким непреклонным.
— Не передёргивай, — Виктор махнул рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи. — Просто надо уважать старших. Мама приедет, значит, приедет. Точка.
Надежда почувствовала, как внутри растёт ком. Она не ожидала от мужа такой безапелляционности. За десять лет брака он всегда был внимательным, заботливым, готовым к компромиссам. Что изменилось сейчас?
— Хорошо, — наконец сказала она, стараясь говорить спокойно. — Я поговорю с Юлей.
Вечером, когда дети уже спали, Надежда рассказала сестре о разговоре с мужем. Юля выслушала молча, сидя на краю кровати и теребя кончик косы, в которую заплела волосы на ночь. Её лицо в неярком свете ночника казалось осунувшимся и старше, чем обычно.
— Ты хочешь, чтобы мы уехали? — спросила она наконец.
— Нет! — воскликнула Надежда, и тут же понизила голос, вспомнив о спящих детях. — Конечно, нет. Я хочу, чтобы вы остались. Мы же планировали всё лето вместе провести.
— Но твой муж… — начала Юля.
— Витя привыкнет, — Надежда старалась говорить уверенно. — Просто он очень привязан к матери. Это пройдёт.
Юля посмотрела на сестру с сомнением, но спорить не стала. Слишком хорошо она знала, что значит «привязан к матери». Её бывший муж тоже был «привязан» — настолько, что вся их семейная жизнь вращалась вокруг прихотей свекрови.
Через пару дней пришло сообщение от Галины Петровны: «Приеду послезавтра. Приготовьте комнату и скажите своим детям, чтобы не шумели».
Надежда показала сообщение Виктору.
— Она думает, что дети наши, — сказала она с горечью. — Я не сказала ей, что у нас Юля гостит с племянниками.
Виктор нахмурился и как-то странно посмотрел на жену.
— И зря не сказала. Теперь мама приедет и будет сюрприз.
— Так может, предупредить её? — предложила Надежда, удивляясь, что даже такую очевидную вещь приходится объяснять.
— Зачем? — отмахнулся Виктор. — Приедет и узнает. Какая разница?
Вечером Виктору позвонила мать. Надежда слышала, как муж разговаривает с ней на улице, расхаживая взад-вперёд по дорожке между грядками. Когда он вернулся в дом, лицо его было злым.
— Мама всё узнала, — процедил он сквозь зубы. — Сказала, что не собирается жить в одном доме с чужими людьми.
Виктор смотрел на жену с явным упрёком, словно это она была виновата в случившемся.
— Почему ты сразу ей не сказала?
— Я пыталась, но она не слушала, — оправдывалась Надежда. — И потом, ты же сам говорил, что какая разница.
— Разница есть! — огрызнулся Виктор. — Теперь мама расстроена. Говорит, что чувствует себя нежеланной в нашем доме.
— Но мы же не против её приезда, — возразила Надежда. — Просто сейчас неудобно.
Виктор достал телефон и набрал номер.
— Мам, всё нормально. Приезжай, как договаривались, мы всё подготовим.
Надежда слушала этот разговор с растущим недоумением. После звонка она спросила:
— И как ты себе это представляешь? Куда мы всех разместим?
— Это не моя проблема, — отрезал Виктор. — Мама едет на дачу отдыхать, а не смотреть на чужие физиономии. Что-нибудь придумаешь.
— Что значит — «чужие физиономии»? — Надежда не верила своим ушам. — Это моя родная сестра и её дети!
— Ну и что? — Виктор повысил голос до крика. — Для мамы они чужие люди. Радуйся, что она вообще согласилась приехать в таких условиях.
Надежда почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Комок в горле не давал сказать ни слова. Она молча смотрела на мужа, пытаясь увидеть в нём того Виктора, которого знала и любила все эти годы.
— Ты же знаешь, как я ждала этого лета с Юлей и детьми, — наконец выдавила она. — Мы столько планировали…
— Планы меняются, — отрезал Виктор. — Родню свою отправляй к соседям. Мама едет на дачу отдыхать, а не смотреть на эти физиономии.
