— Ты сам всё испортил! — закричала она. — Не надо было оставлять жену, если не готов к трудностям!
Он вышел. Пошёл пешком. По городу, где когда-то гулял с Анной. Где они выбирали имя для дочери. Где снимали первое жильё. Где он клялся в вечной любви.
Он понял: он потерял не только деньги. Он потерял уважение. Семью. Себя.
Анна тем временем открыла школу танцев для детей. Маленькую, в районе. Аренда — от фонда. Персонал — молодые танцоры, которым она платила из средств фонда. Она сама преподавала. Дети обожали её.
Она не стала богатой. Но стала свободной.
Иногда она смотрела на фото в альбоме — их свадьбу. Молодые, счастливые, полные надежд.
— Почему ты не забрала всё? — спросила однажды дочь, которой уже исполнилось 17. — Он же заслужил.
— Потому что я не хочу быть такой, как он. Я хочу быть лучше. Я хочу, чтобы вы с братом росли с чувством, что справедливость существует. А не с мыслью, что можно просто взять и уничтожить.
Девочка кивнула. Потом спросила:
— А ты ещё любишь его?
— Любовь ушла. Но благодарность осталась. За то, что он был отцом. За то, что дал мне вас. Но любовь… нет. Она не возвращается. Особенно когда её предали.
Через год Алексей пришёл к ней снова. На улице шёл дождь. Он стоял под козырьком её школы.
Она кивнула. Провела в кабинет.
— Я пришёл извиниться, — сказал он. — Не за деньги. За всё. За то, как я ушёл. За то, что не ценил. За то, что поверил, что счастье — это кто-то другой.
Она смотрела на него. Молча.
— Я разошёлся с Кристиной. Она уехала. Сказала, что я «не её уровень».
Анна чуть улыбнулась.
— Уровень — это не деньги. Это характер.
— Я знаю, — сказал он. — Теперь знаю.
— Да, — прошептал он. — Пожалуйста.
Она налила. Села напротив.
— Я не хочу возвращаться, — сказал он. — Я понимаю, что это невозможно. Но я хочу… чтобы ты знала. Что я вспоминаю. И что мне жаль.
— Я верю, — сказала она. — Но прошлое не вернуть. Мы разные люди теперь.
— Я знаю, — кивнул он. — Просто… спасибо. За то, что ты не сломалась.
Она посмотрела в окно. Дети танцевали. Смеялись. Жизнь шла дальше.
— Я не сломалась, — сказала она. — Потому что знала: справедливость — не в мести. А в том, чтобы не стать таким, как тот, кто тебя предал.
Он вытер глаза. Встал.
Он вышел. Дождь кончился. На улице появилась радуга.
Анна осталась одна. Подошла к окну. Посмотрела на мир, который она построила сама. Без него. Без жалости. Без ненависти.
Она была не жертвой. Она была победительницей.
Потому что она — уже всё предусмотрела.
