В тот день я вернулась с работы раньше обычного. Почему-то захотелось приготовить что-нибудь особенное. Тридцать пять лет вместе — не юбилей, конечно, но разве нужен повод, чтобы порадовать близкого человека?
Ключ в замке повернулся как-то по-особенному тихо. Или мне это только показалось. Потом я вспоминала этот момент снова и снова: скрип половицы в прихожей, запах лаванды от саше, которое я повесила неделю назад, тиканье старых часов. Привычные звуки дома, где прошла большая часть моей жизни.
Я поставила пакеты на кухонный стол и заметила конверт. Белый, без надписи. Просто лежал там, где мы обычно оставляли записки друг другу — у солонки, прислоненный к фарфоровой вазочке с трещиной, которую я всё собиралась выбросить, но так и не решилась.
— Юра? — позвала я, хотя понимала, что дома никого нет.
Тишина отозвалась эхом в пустой квартире.
Я взяла конверт. Странно, но руки не дрожали. Может, где-то глубоко внутри я уже знала. Женская интуиция — вещь необъяснимая, но реальная.
Внутри был сложенный вдвое лист бумаги. Три предложения, выведенные знакомым почерком:
«Я подал заявление. Прости. Я больше так не могу».
И всё. Без объяснений, без прощаний. Три строчки вместо тридцати пяти лет.
В первый момент я ничего не почувствовала. Совсем ничего. Словно кто-то нажал паузу на пульте моей жизни. Я даже разложила купленные продукты. Поставила курицу в холодильник, фрукты — в вазу. Как будто в этом был какой-то смысл.
А потом мир обрушился. Не скажу, что сразу — по кусочкам, постепенно. Сначала я заметила его бритву в ванной — он забыл её. Потом шарф на вешалке — старый, потрёпанный, любимый. Я прижала его к лицу, вдохнула знакомый запах и только тогда заплакала.
Вечером пришла соседка Татьяна. Она увидела свет в окнах, но ни звука музыки, ни голосов. И решила заглянуть.
— Аллочка, что случилось? — спросила она, найдя меня на кухне с остывшим чаем.
— Юра ушёл, — ответила я, удивляясь, как легко произносятся эти слова. — Подал на развод.
Татьяна охнула и присела рядом.
— Как так? Вы же... я думала... вы всегда были таким примером...
Я пожала плечами. Что можно было ответить? Я и сама думала так же.
— Дети знают?
— Ещё нет. Я позвоню им завтра.
Сын в Петербурге, дочь в Калининграде. У них свои семьи, свои заботы. Я представила их растерянные голоса в трубке. (продолжение в статье)
— Ты спишь с моим лучшим другом? — голос Максима сорвался, как треснувшая ветка, готовая рухнуть под тяжестью снега.
— Что ты несешь, Максим? — Ольга отшатнулась, вскинув руки, но ее зеленые глаза, которые он когда-то сравнивал с лесными озерами, метнулись в сторону — ложь проступила раньше слов. Максим стоял посреди их кухни, сжимая телефон так, что пальцы побелели. Экран мигал сообщением от Антона: «Прости, брат, я не хотел». Три слова пробили его насквозь, как пуля. Он швырнул телефон на стол — стекло хрустнуло, осколки разлетелись по столешнице, но ему было все равно. Двадцать лет дружбы с Антоном и десять лет брака с Ольгой рассыпались в пыль за один вечер.
— Не ври мне, Оля, — сказал он, пытаясь сдержать дрожь в голосе, но внутри бушевал пожар. — Антон сам признался. Как давно это длится?
Ольга отвернулась, скрестив руки на груди, будто строила стену. Ее светлые волосы упали на лицо, скрывая, плачет она или притворяется — он уже не мог понять.
— Это не то, что ты думаешь, — выдохнула она наконец, голос был тихим, но натянутым, как струна. — Мы… это случайно вышло. Один раз.
— Один раз? — Максим усмехнулся, но смех вышел резким, как скрип ножа по стеклу. — А сколько раз ты смотрела мне в глаза и врала? Сколько раз я уезжал на работу, а ты звала его сюда? В нашу постель?
Она молчала, и это молчание резало глубже крика. Максим вспомнил, как месяц назад застал Антона у них дома. Тот сидел на диване, потягивал кофе из их старой синей кружки, а Ольга смеялась над какой-то его шуткой, теребя серьгу в ухе. «Зашел гитару отдать», — сказал Антон, хлопнув его по плечу с той самой улыбкой, что спасала их в школьных драках. Тогда Максим не заметил, как она поправила волосы, как Антон отвел взгляд. А теперь все стало на свои места: ее «девичники», его «рыбалки», поздние звонки, которые она сбрасывала со словами: «Это с работы».
— Почему он? — спросил Максим, чувствуя, как голос ломается, как старая доска под ногами. — Из всех людей на свете — мой лучший друг?
Ольга подняла глаза, и в них мелькнула не только вина, но и злость — острая, как игла. (продолжение в статье)
Антон спешил домой по вечерним пробкам. Надо было торопиться — скоро продлёнка в школе закончится. Не хотелось мужчине, чтобы дочки снова ждали его в коридоре. Кроме того, на тренировку девочкам опаздывать никак нельзя. Тренер много раз на собраниях повторял, что главное — регулярность и дисциплина.
Вера была на работе допоздна. Она работала помощником главного бухгалтера. Сейчас была самая пора отчётов. А вот у Антона таких авралов не бывало. Да и вообще график был посвободнее. Он и в течение дня, если что, мог сорваться, чтобы детей на тренировку свозить или в поликлинику. Как-никак сам себе начальник — руководитель отдела продаж на крупном заводе.
Всё у них в семье было хорошо. Оба супруга работали, растили трёх дочек. Тяжеловато иногда приходилось, потому что не было бабушек-дедушек, которые могли бы помочь с внуками. Вера и Антон к моменту знакомства оба уже без родителей остались. Так уж вышло. Но ничего, справлялись же.
Антон, конечно, не раз предлагал супруге оставить работу. Его зарплаты вполне хватило бы на то, чтобы обеспечить их семью. Но куда там? Вера даже по складу характера на домохозяйку не походила. Ей нужно было дело, нужен был коллектив. Антон до сих пор помнил, как тяжело супруге дался декрет. Так что Вера работала и Антон работал, выкручивались как-то.
Когда девочки ходили в садик, было легко. Отправил с утра в группу, вечером после работы спокойно забрал. Потом ещё плавание добавилось и другие занятия. Тренировки у малышей были вечером, так что Антон и Вера успевали отвезти дочек в местный дворец спорта.
А в этом году началась школа. Хорошо хоть в гимназии продлёнка была, но работала эта продлёнка до пяти, а не как детский садик — до семи, поэтому теперь стало тяжелее. А ведь ещё и уроки. Конечно, в первом классе задают мало, но всё равно нужно организовать девчонок, проконтролировать их. Проще, когда первоклашка в семье одна, а у них их сразу три. То ли ещё будет.
Антон улыбнулся. Нравились ему все эти хлопоты. Если уж совсем честно, он всегда был вовлечённым отцом с самого появления на свет своих дочек. И купал их, и кормил, и укачивал по ночам. Умел и крохотные ноготочки постричь младенцам, и подгузник поменять, и лекарство противное дать. Всему этому с Верой они учились одновременно и на ходу, в экстренном порядке. Это были их первые дети и сразу тройня.
Ситуация усугублялась тем, что не было у молодых родителей на подхвате бабушек и дедушек. Родных из старшего поколения, которые помогли бы с малышами, научили бы чему-то неопытных родителей. Приходилось довольствоваться роликами из интернета. Но Антона не пугали эти трудности. Более того, они радовали. Ему нравилось чувствовать себя отцом, причём отцом многодетным.
Мужчина с нежностью смотрел на дочек, представлял, какими они вырастут, и понимал — чётко понимал, что сделает ради них невозможное и никому никогда не даст этих крох в обиду. Антон мечтал сделать жизни дочерей счастливыми, яркими, интересными и много работал в этом направлении.
Встреча с Верой Они познакомились десять лет назад в больнице. Антон пришёл туда навестить тётю в кардиологическом отделении, а когда уже уходил, заметил в больничном саду девушку. Она была в смешной пижаме — широкие штаны и футболка с мультяшным принтом, худенькая такая, большеглазая. Ветер играл её длинными светло-русыми волосами. Луч солнца как-то по-особенному упал на лицо незнакомки, высветил правильные его черты, заставил большие глаза загореться удивительным изумрудным светом.
В общем, залюбовался Антон Верой. Тогда он, конечно, ещё не знал её имени, а она сидела на скамейке, читала книгу и совсем ничего не замечала и даже, наверное, не понимала, насколько она прекрасна в этот момент.
Антон никогда не отличался робостью в общении с противоположным полом. Даже будучи подростком, он не испытывал никаких трудностей при знакомстве. Более того, за плечами у него уже был неудачный брак. Ну, так получилось. Свадьба случилась, как говорится, по залёту. Антон предполагал, что это была спланированная акция. Он ведь уже занимал должность начальника отдела и был владельцем просторной собственной квартиры, дорогого автомобиля и солидного счёта в банке. В общем, перспективный молодой человек.
Вскоре после свадьбы у Жанны случился выкидыш. Антон, который уже настроился стать отцом, устроил супругу в лучший медцентр под крылышко к знакомому врачу. Мало ли, пусть как следует проверят, что у Жанны со здоровьем после всего этого. Тут-то и выяснилось, что никакого выкидыша у неё не было, как и беременности. Получается, она его обманула.
Антон испытал в тот момент облегчение и с лёгкостью развёлся с обманщицей, хотя та и умоляла его не делать этого. Некрасивая история, но она многому научила Антона. С тех пор он не особенно доверял женщинам. И вообще разочаровался он немного в них. После того, что устроила Жанна, Антон стал замечать то, чего раньше не видел: неискренность, манипуляции. На глазах Антона девушки его друзей изменяли им, шантажировали, пытались переделать их по своему желанию, капризничали, раскручивали на деньги.
Но та девушка на скамейке казалась существом из другого мира. Ни у кого ещё Антон не видел таких чистых, красивых глаз. Девушка, она точно была особенной. Антон не мог налюбоваться её движениями, глазами, волосами. Его тянуло к ней как магнитом.
Он всё-таки решился. Подошёл, спросил, что она читает. Оказалось, Достоевского. Надо же. Антон ведь тоже зачитывался произведениями этого классика. Причём началось это не в школе. Тогда он смысла повестей и рассказов Достоевского просто не понимал, не улавливал. Нет, только взрослый человек, обладающий определённым жизненным опытом, способен понять посыл автора.
Они разговорились. Беседа текла легко и непринуждённо. Вера не пыталась кого-то из себя изображать. Она вела себя максимально естественно и приветливо. Это подкупало. А ещё Антон буквально таял под её тёплым лучистым взглядом. Ему хотелось, чтобы этот момент длился как можно дольше. Он взял номер её телефона.
С тех пор молодые люди постоянно обменивались сообщениями. Эти эсэмэски грели Антона в течение рабочего дня. Любые неприятности и неурядицы меркли, когда он читал очередное сообщение Веры.
Теперь Антон бывал в больнице каждый день в часы вечерних посещений. То-то тётя удивлялась поначалу, пока не поняла, в чём дело. Антон и Вера разговаривали часами. Благо погода стояла хорошая, май в разгаре. Они любили сидеть на скамейке в больничном дворике, той самой, где познакомились.
История Веры Антон многое узнал о Вере. Оказалось, она не так давно пережила трагедию. Вера была замужем. Супруга она знала с самого детства. Они в одном дворе выросли. Чувства вспыхнули, когда им было по шестнадцать. Молодые люди как раз только-только школу закончили. Сергей и Вера начали встречаться. Оба ощущали себя счастливыми.
Когда Вера потеряла маму, единственного своего близкого человека, её поддержали именно Сергей и его мать. Они окружили девушку вниманием, укутали заботой, как тёплым толстым одеялом. Если б не это, Вера бы тогда не выстояла. Мама ведь была для неё самым близким родным человеком, единственным. Отца своего девушка никогда не знала. Других родственников у неё не было.
Но всё же в момент трагедии Вера не осталась одна. Благодаря Сергею она выстояла, выжила после утраты и осознала, что именно он, Сергей, для неё теперь самый близкий и родной человек. Вера доверяла ему как никому другому. Она понимала: Сергей никогда не предаст. Он сделает для неё всё, что будет в его силах. Звезду с неба достанет, если понадобится.
Сергей старался радовать Веру по поводу и без, постоянно что-то придумывал, делал любимые подарки. Антону нелегко было слушать об этом. Он знал уже, что потом произошло с Сергеем, и всё равно ревновал. Потому что, когда Вера рассказывала о нём, лицо у неё становилось такое нежное, будто она до сих пор его любит.
Сергей и Вера поженились сразу по окончании вузов, стали жить в квартире Веры по соседству с матерью Сергея. И всё в их новой маленькой семье было хорошо. Всё шло ладно-складно. Только вот малыш у молодожёнов никак не получался. А ведь оба так мечтали о детях.
Вера, естественно, начала обследование. Диагноз выявили быстро. Он звучал почти как приговор.
— Самостоятельная беременность невозможна, — покачала головой доктор в белом халате.
Вера почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. Она так хотела ребёнка, только и думала, что об этом. Даже имя уже выбрала и для мальчика, и для девочки. Если бы Сергей в этот момент не стиснул её ладонь своей, она бы, возможно, действительно упала бы со стула.
Шанс на беременность был слабый и призрачный, но всё же — ЭКО. Одна процедура вместе с её диагнозом полагалась бесплатно. Правда, условно бесплатно, конечно, всё-таки нужно было самостоятельно оплатить некоторые препараты и анализы.
Молодые супруги зарабатывали недостаточно, чтобы покрыть все эти расходы. Им помогла мать Сергея — Ирина Константиновна. Она, оказывается, давно откладывала на чёрный день. У неё собралась приличная сумма. Взрослым детям неудобно было брать эти деньги, но...
— Во-первых, я, может, внуков хочу даже больше, чем вы, детей, — безапелляционным тоном заявила Ирина Константиновна. — Во-вторых, отдадите ещё потом, когда я старенькой стану. Досмотрите бабку.
Первая попытка ЭКО оказалась неудачной. Это стало ударом и разочарованием для Веры. Ей почему-то казалось, что теперь-то всё будет хорошо, но нет. Следующей бесплатной попытке полагалось ждать больше года. Здоровье Веры не улучшалось. Врач ясно дал понять: время работает против неё. Через год, возможно, шансы на беременность окажутся и вовсе минимальными.
В общем, Ирина Константиновна снова выручила. (продолжение в статье)