Оля знает, что виновата. Она должна была заниматься ребенком, глаз с дочки не спускать. Пальчики у Даши зажили, даже следов не осталось, но на отношениях Оли и Сергея после того случая образовалась маленькая трещинка под названием «недовольство». Несмотря на все усилия Ольги «зашпаклевать» эту трещинку, та только ширилась.
Вот и сейчас, когда Ольга зашла в квартиру и, поставив пакеты на пол, переводила дух, муж встретил ее с недовольным выражением лица.
— Ты так и не достала курицу из морозильника, — раздраженно начал Сергей. — Я же просил…
Ольга чертыхнулась про себя.
— Прости, забыла, — она устало стягивала с себя тяжелое зимнее пальто.
— Конечно, забыла! Твоя обычная отговорка, — Сергей со злостью рванул пакеты с пола и пошел с ними на кухню, крикнув в сторону Дашиной комнаты: — Дочь, мы сегодня без ужина! Скажи спасибо своей маме!
Ольга вздохнула. Сняв наконец пальто, шапку и сапоги, она прошла на кухню за мужем.
— Ну почему без ужина, — примирительным тоном сказала Ольга. — Сейчас я быстренько что-нибудь приготовлю.
— Я по горло сыт твоими «быстренько»! — все больше заводился Сергей. В кухню вошла Даша, высокая, хорошенькая девушка, на личике которой часто возникало выражение пренебрежения к окружающим, обычно свойственное людям, которых превозносят без каких-либо усилий и заслуг с их стороны.
— Мам, ты йогурт купила? — бесцеремонно влезла она в родительский спор.
— Доченька, твоего любимого не было, я купила другой, но он тоже с персиком. — Ольга суетливо стала искать в одном из пакетов йогурт.
— Господи, мам, тебя ни о чем попросить нельзя! — возмущенно фыркнув, Даша выбежала из кухни и намеренно громко хлопнула дверью своей комнаты.
— Ты ничего не можешь сделать нормально, — со злостью сказал Сергей. — Даже ребенок это понимает.
Ольга умоляющими глазами посмотрела на мужа.
— Сереж, я сейчас разморожу курицу и все приготовлю. Прости. Утром торопилась на работу, совсем из головы вылетело.
— Спасибо, не надо, — Сергей выскочил в коридор и стал натягивать ботинки. — Я найду, где поужинать!
— Сережа…Сереж…, — женщина готова была заплакать, — Сережа… …ну, прости… останься…
Она схватила Сергея за руку, пытаясь его удержать, но он с силой оттолкнул ее от себя и, надев куртку, быстро вышел за дверь.
Ольга стояла перед закрытой дверью. Ей стало так тяжело, как будто на ее плечи взвалили огромную, непомерную ношу, под весом которой она не может сделать и шага. Медленно, какой-то сразу старческой походкой, он добрела до кухни и упала на стул. На глаза ей попался пакет, в котором она искала Даше йогурт. «Пакет? Зачем пакет?» — казалось, Ольга даже не осознает, где находится: в каком месте, в каком времени. Вот она видит, как отец уходит от них, а мама кричит ему, что нужно было не замуж за него выходить, а делать аборт. А вот Ольга выходит из гинекологии после второго выкидыша, они с Сергеем едут на дачу его родителей, где живут летом, и за всю дорогу он не говорит ей ни единого слова. А это Даша рыдает, уткнувшись головой в подушку, потому что на детском празднике у нее было самое некрасивое платье.
