Как-то зимой мы возвращаясь домой, откуда уже не помню, увидели в сугробе лежащего кота.
Я бы прошла мимо, но сын (он тогда учился в выпускном классе) с криком: «Он же ещё живой!», бросился в этот сугроб, к серому припорошенному снегом тельцу, никак не среагировав на мой визг «не трогай его!».
Материнское сердце ёкнуло и заметалось. С одной стороны — гордостью, что сын растёт добрым и отзывчивым, с другой — животное, мало того что умирает, может ещё и заразное. Осознав, Ванька всё равно заберёт находку домой, я приняла удар на себя: сказав, что нужно действовать осторожно, отдала ему сумку, и аккуратно, как могла, подняла, обессиленного, не способного сопротивляться кота, на руки.
Смысла везти найдёныша к ветеринару я не видела: всё равно умрёт, деньги на ветер и животному лишние мучения. Но через три дня стало явным — кот поправляется. Ещё через неделю он стал сам есть и ходить в лоток, куда я клала некоторые салфетки, которым подтирала больного: слышала, что кошки ищут туалет по запаху. Так и оказалось, хотя, до сих пор считаю, что Пират сам по себе, очень умный. Через две недели он уже не хотел сидеть в моей комнате, а рвался гулять по всей квартире, и я сходила в зоомагазин за таблетками от глистов.
Планы изначально были такие — после выздоровления мы выпускаем кота на волю, но Иван уже давно сообщил, что все ближайшие подвалы закрыты решётками, поэтому выздоровевший остался у нас. На улицу он не рвался: в квартире господствует сиамская кошка Клёо (сокращённое от Клеопатры), они сразу нашли общий язык. У неё перевязаны трубы, так что появления регулярного потомства я не боялась. Единственное, новый питомец, уже окончательно окрепший, стал метить все углы. С трудом продержавшись полтора месяца — от первого признака полного выздоровления — повезла его к ветеринару.
А что?! Амбре в квартире стояло такое, что я, не то что кастрировать, убить была готова, причём любого, кто подвернётся под руку.
Операция щадящая, наркоз качественный, две дырки на мошонке зажили быстро.
Рекомендованный подругой ветеринар осмотрев животное сказал, что в следствии травмы, кот не может освобождаться естественным путём от жидкости, вырабатываемой железой внутренней секреции. Он показал, что нужно делать. Суть такая, приблизительно раз в месяц нужно нажимать на точку, палец ветеринара оказался, где-то в районе кошачьего копчика, и коричневая, жутко вонючая, фигня брызнула, аж, на метр в сторону прохода. Разумеется, эта обязанность легла на меня.
Через месяц я три дня пальпировала задницу кота, который не понимал, его ублажают или унижают, но так и не смогла найти точку-клапан. Когда зверь уже откровенно, с остервенением стал вгрызаться под хвостом, я поняла, с этим надо что-то решать. Уложив Пирата спиной на свои колени, стала насильно выполнять его задними лапами упражнение «велосипед». Сработало.
