Марина смотрела на Виктора с гневом, который тот давно не видел. Её голос дрожал, но не от страха, а от обиды, копившейся годами.
— Это ради Ольги и её детей, — Виктор поднял руку, словно пытаясь успокоить жену. — Ты ведь понимаешь, что им сейчас тяжело.
— А ты понимаешь, что это моя квартира? Не твоя. Не вашей семьи. МОЯ! — Марина с силой закрыла дверцу кухонного шкафа.
Марина ставила чайник на плиту, когда Виктор вошёл на кухню. Он выглядел напряжённым, словно готовился к экзамену. Это был её муж — высокий, крепкий мужчина с уверенной осанкой. Но сейчас он как будто слегка сутулился, будто нёс на плечах невидимую тяжесть.
— Нам нужно поговорить, — сказал он, усаживаясь за стол.
— Что-то случилось? — Марина бросила на него настороженный взгляд.
Виктор молчал несколько секунд, разглядывая свои руки. Это уже настораживало её больше, чем слова.
— Ты знаешь, Ольга потеряла работу, — наконец произнёс он. — Она одна с двумя детьми… Им сейчас тяжело.
— Да, я слышала, — спокойно ответила Марина, продолжая готовить. Она открыла шкаф, достала банку с чаем. — Жалко, конечно. Но что ты от меня хочешь?
— Я подумал… Мы могли бы помочь им деньгами, — Виктор сделал паузу, внимательно изучая её лицо. — Продать твою квартиру.
Стук крышки банки о стол прозвучал оглушительно. Марина резко обернулась.
— Это шутка? — спросила она, вскидывая брови.
— Нет, — тихо ответил Виктор.
— Ты серьёзно считаешь, что я должна продать квартиру? Мою квартиру? — её голос зазвенел от негодования.
Виктор попытался сохранить спокойствие.
— Это не только твоя квартира, Марина. Мы же семья, у нас общее имущество…
— Неправда, — перебила она. — Эта квартира досталась мне от бабушки. Ты даже не был в курсе, пока мы не поженились.
Виктор опустил глаза, а Марина продолжила:
— Ты правда считаешь, что я должна лишиться того, что связано с самыми тёплыми воспоминаниями о моей семье, ради твоей сестры?
— Марин, — он попытался говорить мягче. — Это всего лишь квартира. Ты сама говорила, что она тебе не нужна. Мы ведь живём в доме, зачем её держать?
— Потому что я хочу её держать, — резко сказала она.
— Тебе что, жалко? — Виктор повысил голос. — У них дети, Марина. Ты ведь сама мать!
— И что это меняет? — Марина обернулась, глядя ему прямо в глаза. — Когда я растила твоего сына, мы обходились без помощи от твоей семьи. Ты хоть раз попросил у них что-то для нас?
— Это другое, — пробормотал он, но сам понимал, что звучит неубедительно.
Марина сложила руки на груди.
— Слушай, если ты хочешь помочь Ольге, делай это как хочешь, но квартиру я продавать не буду. Даже не начинай.
Она развернулась и ушла в другую комнату, оставив Виктора одного на кухне. Он вздохнул, обхватив голову руками. Ему нужно было что-то придумать.
Теперь Виктор понимал: уговорить Марину будет сложнее, чем он думал. Но это была не просто просьба сестры — это был его долг перед семьёй. Или, по крайней мере, он сам так это оправдывал.
Квартиру Марина унаследовала от бабушки. Светлая трёхкомнатная на втором этаже старого кирпичного дома, она хранила столько воспоминаний: бабушкин садик в горшках на подоконниках, старое кресло у окна, запах ванили, когда та пекла пироги.
После смерти бабушки Марина не могла заставить себя продать её. Она всё оформила, но оставила квартиру как запасной аэродром — на случай, если жизнь вдруг пойдёт не так.
Когда она вышла замуж за Виктора, они купили дом на краю города. Марина с радостью вложила в него часть своих сбережений, но про квартиру не упоминала, пока не понадобилось.
Теперь же Виктор считал, что это их общий актив, которым можно распоряжаться, как угодно.
Виктор не сдавался. На следующий день он вернулся к разговору с новой тактикой.
— Марин, давай поговорим спокойно, — начал он за ужином, стараясь звучать как можно мягче.
— Если снова про квартиру, то можешь не начинать, — отрезала она, даже не поднимая глаз от тарелки.
— Послушай. Это не просто помощь, это вопрос выживания. Ольга в отчаянии. У неё на руках два ребёнка. Ты правда хочешь смотреть, как они страдают?
Марина положила вилку и подняла на него тяжёлый взгляд.
— Виктор, ты слышишь себя? Почему ты думаешь, что это моя ответственность?
— Потому что мы — семья, — повысил он голос. — И в семье мы должны помогать друг другу.
— Семья? — горько усмехнулась она. — Значит, когда у нас с тобой были трудности, никто из твоей семьи не предложил нам даже рубля. А теперь вдруг «мы семья»?
Виктор нахмурился, но промолчал.
Марина поднялась из-за стола, забирая свою тарелку.
— Знаешь, я прекрасно помню, как в своё время тянула твоего сына от первого брака. Ольга тогда даже не поинтересовалась, как мы справляемся.
— Это было давно, — пробормотал он.
Она ушла в кухню, а Виктор остался сидеть за столом, сжимая вилку так, что побелели пальцы.
Несколько дней в доме стояло напряжение. Марина и Виктор почти не разговаривали, обходя друг друга стороной. Но однажды утром Виктор снова попытался:
— Марин, — сказал он, садясь напротив неё за кухонный стол. — Ты ведь знаешь, я не просто так об этом прошу.
