Ольга аккуратно укладывала пакеты в багажник, стараясь не помять хлеб и не раздавить помидоры. Виктор стоял рядом, постукивая ключами о ладонь, явно торопясь домой к телевизору. Воскресный поход в супермаркет всегда превращался в небольшое испытание — он нервничал из-за очередей, она пыталась не забыть ничего из списка.
— Опять забыла взять тележку, — проворчал он, поднимая тяжелый пакет с крупами. — Сколько раз говорил: бери тележку, не таскай все в руках.
— Там очередь была за тележками, — тихо ответила Ольга, складывая молочные продукты. — Я подумала, быстрее будет…
— Быстрее! — Виктор хмуро посмотрел на нее. — Ты всегда так думаешь. А потом мы оба мучаемся.
Ольга промолчала. За тридцать три года брака она научилась не реагировать на его замечания. Но сегодня что-то кольнуло особенно больно. Может, потому что утром она читала статью про равноправие в семье, а может, просто накопилось.
— Виктор, а почему ты никогда не предлагаешь сходить в магазин вместо меня? — неожиданно для себя спросила она. — Или хотя бы составить список продуктов?
Он замер с пакетом в руках, удивленно глянул на жену.
— Что за глупости? Это же твое дело — следить за домом. Я работаю, зарабатываю деньги.
— Я тоже работала, — тихо возразила Ольга. — И сейчас могу работать.
— Ага, — усмехнулся Виктор, захлопывая багажник. — Сначала купи всё сама, потом поговорим про равноправие.
Фраза прозвучала как пощечина. Ольга замерла, глядя на мужа. Он уже садился за руль, даже не заметив, как его слова ранили ее. А она стояла возле машины, чувствуя, как что-то ломается внутри. Не ломается — рвется. Как старая ткань, которую слишком долго растягивали.
— Садись уже, — позвал Виктор из машины. — Дома еще ужин готовить.
Ольга молча села на пассажирское сиденье. Всю дорогу домой она смотрела в окно и думала: когда она стала покупать все сама? И почему это стало восприниматься как само собой разумеющееся?
— Лариса, а как думаешь, это нормально? — Ольга осторожно помешивала чай, не поднимая глаз на подругу.
Лариса Степановна, соседка по лестничной площадке, сидела за кухонным столом и внимательно слушала историю про вчерашний поход в магазин. Женщина была на три года старше Ольги, но выглядела моложе — может, потому что всю жизнь работала бухгалтером и привыкла держать спину прямо.
— Оленька, милая, — Лариса покачала головой, — а чего ты ждешь? Что он вдруг проснется и скажет: «Дорогая, давай я буду покупать продукты»?
— Не знаю, — честно призналась Ольга. — Просто обидно стало. Как будто я тридцать лет просто так жила, ничего не делала.
— А что ты делала эти тридцать лет?
Ольга задумалась. Что она делала? Родила и воспитала сына Игоря. Следила за домом. Готовила, стирала, гладила. Ухаживала за свекровью до самой ее смерти. Работала инженером на заводе, пока не сократили ее отдел. Потом сидела с внуками, когда Игорь разводился.
— Всё делала, — тихо сказала она. — Всё, что нужно семье.
— Вот именно. А он это видит?
— Раньше казалось, что видит, — Ольга вздохнула. — А теперь… «Сначала купи всё сама». Как будто я паразит какой-то.
Лариса допила чай и посмотрела на подругу серьезно.
— Слушай меня внимательно. Он никогда не поменяется, пока ты не начнешь меняться. Ты можешь обижаться, можешь плакать, можешь молчать — ему все равно. Он привык к тому, что ты все делаешь сама. Зачем ему что-то менять?
— Начни жить для себя. Найди работу. Займись чем-то своим. Покажи, что ты не только домохозяйка, а человек с мозгами и способностями.
Ольга кивнула, но внутри все сжалось. Легко сказать — найти работу. В пятьдесят семь лет, после трех лет перерыва. Кому она нужна?
Виктор уснул перед телевизором, как обычно. Ольга накрыла его пледом и вышла на балкон. Саратов раскинулся внизу огоньками, где-то вдалеке мерцала Волга. Она присела на старое кресло, которое они когда-то купили для дачи, но так и не довезли.
Почему она вспомнила про работу? Наверное, потому что до сих пор скучала по своему кабинету на заводе, по чертежам, по ощущению, что делаешь что-то важное. Инженером она была хорошим — даже начальник цеха говорил, что жаль терять такого специалиста.
А потом завод стал сокращаться, и ей предложили уволиться по собственному желанию. «С твоим стажем получишь неплохую компенсацию», — сказал директор. И она согласилась. Подумала: дома тоже дел хватает, да и Виктор зарабатывает неплохо.
Только дома никто не говорил «спасибо» за ужин. Никто не замечал, что она перегладила все рубашки или вымыла окна. Это воспринималось как должное. А на работе хотя бы премии давали за хорошие проекты.
Ольга достала телефон и открыла сайт с вакансиями. Инженер-консультант. Помощник по техническим вопросам. Администратор. Много предложений, но почти везде указан возраст «до 45 лет».
Она прокручивала объявления и думала: а ведь она многое умеет. Разбирается в технических системах, может читать чертежи, знает нормативы. В институте училась на отлично, диплом защитила с красным дипломом.
— Мам, ты чего не спишь?
Ольга обернулась. В дверях балкона стоял Игорь, ее сын. Высокий, широкоплечий, похожий на отца, но с ее глазами. Приехал к ним на выходные, как часто делал после развода.
— Игорек, а ты когда приехал?
— Только что. Папа спит, я тихонько прошел. Что сидишь одна?
Ольга убрала телефон и улыбнулась.
— Думаю. О жизни думаю.
Она посмотрела на сына. Тридцать лет, серьезный, ответственный. Недавно снова женился, теперь у него новая семья. Но к родителям относится с любовью.
