Близилось Крещенье: на улице завьюжило и столбик термометра пополз вниз. А его вдруг послали в магазин!
К тому же близилось время полдника: блинчики с киселем! Поэтому, нетушки: пусть идет сама!
— Так я тебя посылаю не в магазин! – сообщила Машка.
— Туда, где ты сможешь продемонстрировать то, что у тебя получается лучше всего!
— К маме? – спросил Ленчик: дом мамы был единственным местом, куда муж ходил с удовольствием.
— К ба..бе! – грубо ответила Машка.
— К какой ба..бе? – удивился муж: обе его бабушки уже благополучно пребывали в лучшем из миров.
— К той, с которой у тебя происходят эти чудеса эквилибристики! – и жена включила кино.
Муж остолбенел: откуда это? Интерьер, вроде, Алискин. Неужели эта …дина пошла на крайние меры?
Так вот что она тогда сунула ему в карман! А он, видимо, не заметил и вытащил флешку с носовым платком: да, Леня, как всякий эстет, предпочитал только тканевые носовые платки…
— Ну, что: давай, скажи что-нибудь умное! – предложила Машка. – Например, что это – не ты! Что наняли актера, похожего на тебя. Что ты находился в ступоре, под гипнозом, наркозом или вредными веществами!
Помнишь, про прокурора-то показывали? Он же бился, как лев: я не я и лошадь не моя!
А ты чем хуже? Настоящий мачо, альфа-самец! Вон, как ноги закидываешь и голяшки заворачиваешь! Несчастный прокурор супротив тебя – просто младенец!
Муж молчал: он же был не круглым дураком. И в его планы уходить от Машки не входило. Тем более, к Алиске в коммуналку.
Да, для времяпрепровождения она годилась, и даже очень: особенно, для пост…ного досуга. А для остального – нет.
Но как же она подсуетилась? Вон, и на камеру потратилась! Неужели его так любят?
А мужчина, не желающий разводиться, врал, что жена чинит препоны с разводом. И много чего еще врал: и что деньги отбирает, и что даже поколачивает!
Да, его – здорового мужика с ростом больше метра восьмидесяти.
А та верила – Любка оказалась права: девушка была, действительно, не очень умной.
Машка вспомнила Любкиного дядю моряка и сказала:
— Ну, что – семь футов тебе под килем! Плыви отсюда: фарватер свободен!
— Может, простишь? — выдавил из себя Ленчик.
– Не может! – ответила Машка.
— А блины? — вдруг ляпнул муж.
Жена изумилась: в его положении муж если и заслуживал блинов, то только коровьих…
— Плыви без блинов, Крузенштерн: на сытый желудок грести трудно! — произнесла Маша и достала из компа флешку:
— Бонус от фирмы! Бери – маме покажешь, Сталлоне!
И Ленчик ушел. Куда? Куда-то! Это жену уже не интересовало.
Дальше стало происходить, как в другом стишке: елка мигает огнями и телевизор шумит. Пусто на старом диване. Выгнала! Все! Се фини!
Это – по-французски конец. А что? Ля фам была найдена: и все пришло к своему логическому завершению.
Звонила свекровь, давила на жалость и вызвала к совести: ну как же – ее такого хорошего мальчика и попросили на выход?
Потому что Ленчик не пошел в коммуналку: он же – не сумасшедший, в конце-то концов! А вернулся в однушку к маме.
А прокормить такого неработающего здорового лося с хорошим аппетитом и претензиями было проблематично: может примешь обратно, Машуня?
«А вот и фигушки Вашей Дунюшке!» – словами мудрой бабули думала Машка, заблокировавшая все номера: до этого мама мужа особой любви к невестке не испытывала.
Так закончилась эта история: Машка подала на развод.
Это было, действительно «се фини». И оказалось неприятным сюрпризом для Ленчика и его мамы. А на что вы, собственно, рассчитывали?
Блинчиков, видишь ли, с киселем он захотел! Фиг вам с мамой, а не блинчики…
