Она подошла к шкафу в прихожей и достала небольшой чемодан.
— Света, что ты делаешь? — встревожился Антон.
— То, что должна была сделать давно, — ответила она, направляясь в спальню. — Освобождаю пространство для идеальной жены. Той, которую ты, видимо, заслуживаешь. Которая будет соответствовать стандартам твоей матери.
Антон пошёл за ней, а Лариса Павловна осталась в гостиной с торжествующей улыбкой на лице.
— Света, перестань, это же глупо! Ну поругались и хватит. Мама извинится…
— Извинится? — Светлана резко обернулась, держа в руках стопку своих вещей. — За что именно она извинится, Антон? За уничтоженный контракт? За четыре года унижений? За намёки на мою неполноценность? За то, что превратила мой дом в филиал своей квартиры?
— Твой дом? — из гостиной донёсся возмущённый голос Лариса Павловны. — Ты живёшь с моим сыном! Это семейное жилье!
Светлана даже рассмеялась. Коротко, горько.
— Семейное? Эта квартира куплена на мои деньги до нашего брака. Я плачу за коммунальные услуги. Я оплачиваю ремонт. Но да, конечно, это «семейное жилье», в котором я не имею права голоса.
Она продолжила складывать вещи в чемодан. Антон стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу.
— Света, ну не уходи. Давай поговорим спокойно. Мама… мама может пожить у тёти Нади какое-то время…
— Что?! — возглас Ларисы Павловны был полон возмущения. Она появилась в дверях спальни. — Ты хочешь выгнать родную мать ради этой… этой карьеристки?
— Никто никого не выгоняет, мам…
— Именно! — Светлана защёлкнула замок чемодана. — Никто никого не выгоняет. Я ухожу сама. По доброй воле. Можете жить вдвоём, готовить друг другу борщи и котлеты, поддерживать идеальный порядок. А я поживу у подруги, пока не найду съёмную квартиру.
— Но это же твоя квартира… — растерянно произнёс Антон.
— Была моя. Но я дарю её вам. Считайте это моим свадебным подарком с опозданием. Я оформлю дарственную на тебя, Антон. Живите с мамой, будьте счастливы.
Она взяла чемодан и пошла к выходу. Антон попытался её удержать, но Светлана высвободилась из его слабой хватки.
— Света, это же глупо! Из-за порванных бумажек…
Она остановилась у двери и обернулась.
— Дело не в бумажках, Антон. Дело в уважении. В том, что ты ни разу за четыре года не встал на мою сторону. Ни разу не сказал своей матери, что она не права. Ни разу не защитил меня. Я всегда была одна против вас двоих. И я устала.
— Пусть уходит! — выкрикнула Лариса Павловна. — Поживёт в съёмной квартире, помыкается и вернётся! Поймёт, что значит семья потерять!
Светлана посмотрела на свекровь долгим взглядом.
— Семью, Лариса Павловна? Какую семью? Ту, где меня не уважают? Где моя работа — это «дурацкие бумажки»? Где мои чувства не имеют значения? Это не семья. Это токсичное болото, в котором я слишком долго барахталась.
Она открыла дверь, но перед уходом обернулась ещё раз.
— И кстати, Антон, твоя мама продала свою квартиру не потому, что хотела быть ближе к тебе. Она проиграла крупную сумму в финансовой пирамиде. Триста тысяч рублей. Те самые деньги, которые она якобы хранила на твою свадьбу. Спроси её, если не веришь.
Лицо Ларисы Павловны побелело, а Антон ошеломлённо уставился на мать.
