Он молчал. В его глазах была боль, но и понимание. Он знал, что она права.
— Марина, давай поговорим. Без мамы. Только мы вдвоём.
— О чём говорить? О том, как ты будешь метаться между мной и ней? О том, как она будет напоминать мне об этих деньгах до конца жизни? О том, как при каждой ссоре будет грозить выселением?
— Я поговорю с ней. Объясню.
— Ты три года не можешь ей ничего объяснить. Что изменится сейчас?
В дверях появилась Галина Петровна.
— Ну что, собираешься? Правильно делаешь. Нечего нам тут нахлебников держать.
— Мам! — Павел повысил голос. — Прекрати! Это моя жена!
— Жена, которая тебя обманывала!
— Она меня не обманывала!
— Нет? А как ещё назвать сокрытие денег?
Марина продолжала складывать вещи, стараясь не слушать их перепалку. В голове была только одна мысль — уйти. Как можно скорее.
— И куда ты пойдёшь? — спросила свекровь, обращаясь к ней. — К маме с папой побежишь жаловаться?
— Нет. Сниму квартиру.
— Ха! Посмотрю я, как ты проживёшь одна. Без мужа, без семьи.
— Зато без вас, — Марина застегнула чемодан.
— Ах ты неблагодарная! После всего, что мы для тебя сделали!
— Что вы для меня сделали? Позволили жить в своей квартире? Так вы же постоянно об этом напоминаете. Это не помощь, это способ контроля.
— Контроля? Я просто забочусь о семье!
— Вы заботитесь только о себе. О своей власти. О том, чтобы все плясали под вашу дудку.
— Смею. Потому что больше вам ничем не обязана.
Марина взяла чемодан и пошла к выходу. Павел попытался её остановить.
— Марина, подожди! Не уходи! Давай всё обсудим!
— Паша, отпусти. Твоя мама права. Мне лучше жить отдельно.
— Была. Но жена должна быть на первом месте для мужа. А у тебя на первом месте всегда будет мама.
Она вышла в прихожую, надела пальто. Галина Петровна стояла в дверях гостиной, скрестив руки на груди.
— Пожалеешь ещё. Прибежишь обратно.
— Посмотрим. Когда деньги кончатся, вспомнишь, как хорошо тебе здесь было.
Марина посмотрела на неё, потом на Павла. Он стоял бледный, растерянный. Мальчик, который так и не стал мужчиной.
— Знаете, Галина Петровна, вы правы в одном. Деньги действительно заканчиваются. Но достоинство — нет. И я лучше буду жить в съёмной квартире со своим достоинством, чем в вашей — без него.
Она открыла дверь и вышла. За спиной слышался голос Павла, звавший её. Но она не обернулась.
На улице моросил дождь. Марина остановила такси, села в машину. Водитель спросил, куда ехать. Она назвала адрес гостиницы в центре города. Временное пристанище. Пока не найдёт квартиру.
Телефон завибрировал. Павел. Она сбросила вызов. Потом ещё один. И ещё. На десятый раз она просто выключила телефон.
За окном проплывал город. Серый, дождливый, но какой-то новый. Будто она видела его впервые. Без фильтра чужих ожиданий и требований.
Да, у неё есть четыреста тысяч. Не так много, но достаточно, чтобы начать новую жизнь. Снять небольшую квартиру. Может быть, даже найти новую работу. Ту, которую всегда хотела, но Галина Петровна считала «несерьёзной».
В гостинице она сняла номер на неделю. Небольшой, но уютный. Свой. Пусть временно, но свой.
Вечером включила телефон. Двадцать пропущенных от Павла. Десять сообщений. Она открыла одно, последнее.
«Марина, мама уехала к сестре. Возвращайся домой. Мы всё обсудим. Я люблю тебя.»
Она усмехнулась. Мама уехала. Временно. А потом вернётся, и всё начнётся сначала. Претензии, упрёки, манипуляции.
Написала ответ: «Паша, дело не в том, что твоя мама уехала. Дело в том, что ты позволил ей так со мной обращаться. Мне нужно время подумать. Не ищи меня.»
Отправила и снова выключила телефон.
Ночью она долго не могла уснуть. Думала о прошедшем дне. О том, как всё изменилось за какие-то несколько часов. Утром она была замужней женщиной, живущей в большой квартире. Вечером — одинокой женщиной в гостиничном номере.
Но странное дело — она не чувствовала себя несчастной. Наоборот. Было ощущение освобождения. Будто с плеч свалился тяжёлый груз.
