А через месяц в их дверь позвонили.
На пороге стояла Марина, ее подруга-адвокат Света и двое тех самых «кредиторов» с дачи.
— Мариш? А ты чего? — Слава, стоявший на кухне в растянутых трениках, удивленно моргнул. — Ты же на работе…
— Была, — холодно бросила Марина. — Собирай вещи, Слава.
— В смысле? — не понял он.
Из комнаты выплыла Тамара Игоревна.
— Ой, Мариночка! А это кто? Гости?
— Это кредиторы твоего Лёнечки, — кивнула Света. — И я, адвокат Марины Викторовны. Муж ваш, Тамара Игоревна, Вячеслав, выступил поручителем по долгу брата. Поскольку основного залога — дачи Марины Викторовны, полученной, кстати, мошенническим путем, что мы еще докажем, — не хватило, взыскание обращается на долю вашего сына в этой квартире.
У Славы вытянулось лицо.
— Как… как взыскание? Какая доля?
— Твоя, Слава. Половина квартиры. Которую эти милые люди, — Света кивнула на бритоголовых, — любезно согласились принять в счет уплаты долга.
— Что?! — взвизгнула Тамара Игоревна. — Да как вы смеете! Это наша квартира!
— Это их квартира, — поправила Света. — Была. А теперь она наполовину принадлежит вот этим господам. А Марина, моя клиентка, подала на развод и раздел имущества. И свою долю она продает.
— Кому? — прошептал Слава, бледнея.
— Мне, — улыбнулась Света. — По очень хорошей цене. Так что, господа… у вас есть час, чтобы собрать вещи вашего сына. Он здесь больше не прописан и не живет.
То, что началось потом, Марина вспоминала как страшный сон. Тамара Игоревна визжала так, что заложило уши. Кричала, что Марина — аферистка, что она разрушила семью, что она оставила ее «сыночку-кровиночку» на улице. Лёня, которого тоже вызвали на место «трагедии», пытался качать права, но один из кредиторов так на него посмотрел, что «гений бизнеса» предпочел ретироваться.
Слава сидел на полу в коридоре, обхватив голову руками, и тупо раскачивался.
— Мариш… ну как же так… мы же семья… я же…
— Ты же маменькин сынок и вор, Слава, — тихо сказала Марина, застегивая куртку. — Ты украл у меня дачу. А я… я просто забираю свое. Я устала тащить на себе тебя и всю твою непутевую родню.
— Но… куда я пойду?! — взвыл он.
— К маме, — пожала плечами Марина. — В ее уютную «хрущевку». И Лёнечку своего прихвати. Будете теперь жить все вместе, одной дружной семьей. В тесноте, да не в обиде.
Она развернулась и вышла за дверь.
Через полгода Марина сидела на своей даче. Дачу удалось отбить. Когда Света объяснила кредиторам, что сделка по залогу дачи была стопроцентно мошеннической и будет отменена судом, а вот сделка по квартире — абсолютно законная, так как Слава был в своем праве распорядиться своей долей, те быстро смекнули, что лучше получить половину ликвидной квартиры в городе, чем ввязываться в суды из-за дачи.
Марина пила чай с мятой и смотрела, как садятся сумерки. Она развелась. Выкупила у Светы вторую половину квартиры (адвокат, конечно, взяла свой процент, но Марина была ей безмерно благодарна) и теперь была единоличной хозяйкой.
На днях ей звонила бывшая свекровь. Плакала в трубку. Рассказывала, что Слава пьет, Лёня разбил машину и снова требует денег, а в их двушке жить втроем невозможно. Просила у Марины «немножко денег, по-семейному».
Марина молча нажала «отбой» и занесла номер в черный список.
За все в этой жизни надо платить. Особенно за предательство. И ее бывший муж со своей «семьей» только-только начинали выплачивать свой счет.
Автор: Алекс Измайлов
