Марина заперла свой кабинет в небольшом аудиторском агентстве, где работала заместителем начальника, и с удовольствием потянулась. Пятница. Конец тяжелой недели, впереди два дня тишины, любимой дачи и ее, Марины, личного рая.
— Мариша, ты куда? — окликнула ее коллега Леночка. — Мы в «Ромашку» собираемся, посидеть, отметить конец квартала.
— Не могу, Лен, — улыбнулась Марина. — Меня Слава ждет. Мы на дачу.
— Ох, счастливая! — вздохнула Леночка. — Мой-то увалень диван от телевизора не отличает. Ладно, езжай, отдыхай за нас всех!
Марина спустилась на парковку, села в свой уютный «Кашкай» и выехала в сторону дома. Настроение было прекрасное. Они со Славой, ее мужем, жили хорошо. Не то чтобы купались в роскоши, но на жизнь хватало. Слава работал инженером в проектном бюро, получал стабильно, хоть и не заоблачно. А у Марины карьера шла в гору. Двухкомнатная квартира в ипотеке, которую они исправно платили, и ее, Маринина, личная жемчужина — дача в часе езды от города.
Эта дача досталась ей от бабушки. Не просто домик, а настоящее «место силы». Крепкий сруб, яблоневый сад, маленькая банька. Марина вложила в нее всю душу и немало денег, превратив в образец уюта. Слава дачу тоже любил, по крайней мере, так говорил. Ему нравилось жарить шашлыки и лежать в гамаке, пока Марина возилась с розами.
Проблемы, как это часто бывает, начались не с них. Проблемы начались с «семьи». Так свекровь, Тамара Игоревна, называла свой клан, состоящий из нее самой, Славы и его младшего брата Лёни.
Лёня был классическим «непризнанным гением». Тридцать лет, ни дня официальной работы, зато вечный поток «гениальных бизнес-идей». То он криптоферму на балконе у матери строил (пока не спалил проводку во всем подъезде), то собирался разводить вьетнамских свиней (дальше покупки трех поросят, которые загадили Тамаре Игоревне всю лоджию, дело не пошло).
Марина к Лёне относилась с плохо скрываемой брезгливостью. Но Тамара Игоревна в младшеньком души не чаяла. А поскольку Слава был «маменькиным сынком», хоть и старательно это скрывал, все финансовые дыры Лёни закрывались при его непосредственном участии.
В этот вечер, подъезжая к дому, Марина заметила у подъезда знакомую громоздкую фигуру. Сердце неприятно екнуло. Тамара Игоревна. В пятницу вечером. Значит, дача отменяется.
— Мариночка! А я вас жду! — замахала ей свекровь, едва она вышла из машины. — Пирогов принесла! С капустой!
— Здравствуйте, Тамара Игоревна, — сухо поздоровалась Марина, про себя прощаясь с банькой и розами.
Квартира встретила ее запахом валокордина и жареного лука. Слава сидел на кухне, виновато улыбаясь.
— Мариш, тут такое дело… Мама приехала.
— Я вижу, — Марина поставила сумку. — Что-то случилось?
— Ой, случилось, Мариночка, случилось! — запричитала свекровь, влетая на кухню. — Горе у нас! Лёнечка наш… его подставили! Партнеры-гады!
Марина мысленно закатила глаза. «Партнеры» — это обычно такие же два бездельника, как и сам Лёня.
— Он же у меня какой? — продолжала вещать Тамара Игоревна, режа свой пирог. — Душа нараспашку! Всем верит! Взял в банке небольшой кредит на развитие… ну, у него там стартап, автозапчасти из Китая… А его кинули! Теперь банк проценты требует, коллекторы звонят! Мальчику жить не на что!
Марина молча достала из холодильника кефир. Она знала, к чему идет этот разговор.
— Мы же семья, Мариночка! — Свекровь положила перед ней кусок пирога. — Надо помочь. Слава-то все отдает, что может. Но там сумма… большая.
