Именно это был её ответ Виктору.
Эти его слова, произнесённые с пренебрежением, стали теперь вызовом. Она смотрела на себя каждый день и видела: да, усталая, с синяками под глазами, в дешёвом пальто. Но глаза светились. И это была сила.
Прошло пять лет. Алина уже не снимала тесную комнату у вокзала. Она жила в собственной квартире — купленной в ипотеку, но своей. Машина, пусть и подержанная, стояла под окнами. Самое главное — у неё был свой образовательный центр.
Она собирала туда детей, которым в школе было тесно и скучно. Родители везли к ней учеников из других районов, и она впервые за долгие годы чувствовала уважение к себе не как к «жене успешного мужчины», а как к специалисту.
Андрей, тот самый учитель истории, оказался рядом всё это время. Не броскими словами, не обещаниями, а тихой поддержкой: помогал составлять программы, таскал мебель в первый офис, шутил тогда, когда ей хотелось рыдать.
И вот однажды, в субботний день, на пороге её центра появился Виктор.
Он постарел, заметно осунулся, волосы поредели. Но в глазах всё та же уверенность, будто мир обязан крутиться вокруг него.
— Алина… — начал он, делая шаг внутрь.
Она подняла голову от стола, где проверяла работы детей, и увидела его. Внутри не дрогнуло ничего.
— Виктор, — сказала она спокойно. — Ты что-то хотел?
— Хотел увидеть тебя. Посмотреть, как ты. Слышал, ты поднялась… — он кашлянул, смялся. — Ну, молодец.
Она улыбнулась уголком губ.
Он смотрел на вывеску центра, на оживлённых родителей в коридоре, на детей, что выбегали с занятого. И впервые за всё время в его взгляде мелькнула тень — то ли зависти, то ли сожаления.
— Я помню, как ты говорила, что хочешь учить по-другому… Я тогда посмеялся. Видишь, ошибся.
— Ты много где ошибся, Виктор, — сказала она.
Он будто ждал упрёков, слёз, но их не было. Только её спокойствие. И это было хуже для него, чем любая истерика.
— Я никогда не была так счастлива, как сейчас, — добавила она. — И знаешь, я благодарна тебе. Если бы не твоё предательство, я бы так и продолжала жить чужими мечтами, раздавая себя по кусочкам.
— Лена ушла от меня, — пробормотал он. — Нашла другого.
— Мне жаль, — произнесла она, и в этих словах не было ни грамма злорадства. Только вежливость.
Он постоял ещё минуту, потом ушёл, так и не предложив даже руку.
А она вернулась к детям. Села за стол, посмотрела на их тетради, и внутри было ровное, тихое счастье. Не громкое, не нарядное — настоящее.
Вечером она рассказывала Андрею о встрече.
— Смотрел на тебя, как на памятник, да? — усмехнулся он.
— Скорее как на доказательство собственной глупости.
— Ну и хорошо, — сказал Андрей и налил ей чаю.
Она посмотрела на него и подумала: вот это и есть её жизнь. Не чужая, не отданная в залог. Её. Статьи и видео без рекламы
