— Вчера вроде уже поговорили, — не поднимая глаз, ответил он.
— Нет, вчера мы кричали. Сегодня — поговорим. Спокойно.
Он медленно закрыл ноутбук, поставил чашку. Посмотрел на неё внимательно — уставшими глазами человека, который не спал ночь.
Лена стояла, сцепив руки.
— Я вчера не просто сгоряча сказала. Я действительно не могу больше жить так. Каждый раз, когда ты переводишь деньги своей семье, я чувствую, будто нас с тобой становится меньше. Не в деньгах дело — в уважении.
— Ты преувеличиваешь.
— Нет. Ты не замечаешь, как наше «мы» давно превратилось в «ты и они». Я живу с человеком, у которого две семьи, и я — вторая, запасная.
— Лена, перестань говорить ерунду.
— Это не ерунда. Вчера я поняла: ты не просто не готов поставить границы — ты даже не видишь, что они нужны.
— Границы? — Игорь усмехнулся, но в глазах мелькнула тревога. — Между родными людьми? Ты серьёзно?
— Да, — твёрдо ответила она. — Иначе родные просто выжимают тебя досуха.
Он встал, начал ходить по кухне, как зверь по клетке.
— Опять ты всё утрируешь. Они просто просят о помощи.
— Просто? — голос Лены дрогнул. — Вчера вечером, когда ты разговаривал с матерью, ты сказал: «Да, переведу». И знаешь, что она сделала через полчаса?
— Она выложила в соцсетях фото — с салата и бокалом вина. Подпись: «Иногда нужно побаловать себя». Пятнадцать тысяч на «таблетки», да?
Он резко остановился.
— Ты следишь за моей матерью?
— Нет. Просто интернет всё показывает, если не закрывать страничку.
— Низко — это когда твоя мать врёт тебе.
— Я не собираюсь это обсуждать.
— А я собираюсь, — она сделала шаг к нему. — Ты можешь не верить, можешь злиться, но я больше не позволю им управлять моей жизнью.
Он посмотрел на неё так, будто впервые увидел.
— Твоей жизнью? Ты живёшь в моей квартире, на мои деньги…
— Нашей, Игорь. Мы вместе платим ипотеку, вместе решаем, что покупать, вместе строим. Или, по крайней мере, я думала, что вместе.
— Всё-таки ты считаешь, что я содержу их, а не нашу семью?
— Я считаю, что ты боишься. Что ты взрослый мужчина, который не может сказать «нет» своей маме.
Повисла долгая пауза. Где-то за стеной заорал ребёнок соседей, послышался лай собаки, потом хлопнула дверь — кто-то ушёл на работу. Обычное утро, но для них всё было иначе.
— Знаешь, — сказал Игорь тихо, — я всю ночь думал. И понял, что, наверное, мы просто разные. Ты холодная. Ты считаешь, что всё измеряется деньгами.
— Нет, — Лена вздрогнула. — Я просто хочу уважения. Чтобы моё слово что-то значило.
— Твоё слово всегда звучит как приказ.
— Потому что иначе ты не слышишь!
Игорь сел обратно. Лена заметила — руки у него дрожат.
— Мама сказала вчера, что чувствует себя виноватой. Что, мол, из-за неё у нас конфликты. Она даже хотела перестать просить.
— Конечно, хотела. Пока ты сам не предложил перевести.
— Ты думаешь, я такой дурак?
— Нет. Я думаю, что ты заложник.
Он уткнулся взглядом в стол.
— Я просто не хочу быть неблагодарным сыном.
— А ты уже перестаёшь быть мужем.
Он резко поднял голову.
— Это не перегиб. Это факт. Мы с тобой всё реже разговариваем не про деньги. Ты приходишь домой — и либо работа, либо звонки от матери. Мы не гуляем, не смотрим фильмы, не смеёмся, как раньше. Всё свелось к счетам и оправданиям.
Игорь молчал. Потом сказал глухо:
— Может, тебе просто стало скучно.
— Нет. Мне стало одиноко.
Он замер. Эти слова, простые, но прямые, будто выбили из него воздух.
