А на их месте — на детском коврике, где Миша любил строить свои башни, сидела Кристина. В наушниках, с ноутбуком, раскорячившись так, будто квартира её личная.
— Эй! — Алина не выдержала. — Здесь ребёнок играет.
Кристина сняла один наушник и ухмыльнулась:
— Ну так пусть играет где-нибудь ещё. Чё он привязался к этому коврику?
Миша, стоя за маминой спиной, тихо вцепился в её юбку.
— Это его место, — твёрдо сказала Алина. — Он маленький, ему нужен уголок.
— Ой, уголок, — передразнила Кристина. — У меня тоже уголка нет, между прочим. Ничего, живу.
В этот момент в кухню зашла Галина Сергеевна, вытирая руки о полотенце.
— Алина, что опять случилось? — недовольным голосом спросила она.
— Мама, она меня тут учить решила, — закатила глаза Кристина. — Типа я мешаю её сыночку.
Галина Сергеевна сложила руки на груди и посмотрела на Алину поверх очков:
— Ты вообще головой думаешь? Это её дом не меньше, чем твой. Она тут выросла.
— Вообще-то это не её дом, а ваш, — с трудом сдерживая голос, произнесла Алина. — И мы тоже здесь живём. С ребёнком. И у ребёнка должно быть своё пространство!
— Ой, ну началось! — раздражённо махнула рукой свекровь. — Хватит скандалить из-за ерунды.
И тут Алина взорвалась.
— Ерунды?! — закричала она. — Да вам вообще на нас наплевать! Вам важно, чтобы вашей доченьке было удобно! А мы что? Приживалки, которых можно в любой момент выставить за дверь?
В этот момент в прихожей хлопнула дверь. Пришёл Илья. Он застал жену с перекошенным лицом, мать с возмущённо приподнятой бровью и сестру, которая драматично надела наушники обратно, будто весь скандал её не касается.
— Что происходит? — спросил он, сняв ботинки.
— Что происходит?! — Алина повернулась к нему, и глаза её блестели. — Твоя сестра выгоняет сына с его коврика! А твоя мать считает, что это ерунда!
— Алина, ну ты серьёзно? — Илья устало провёл рукой по лицу. — Ты же сама понимаешь, что мы здесь временно.
— Временно?! — Алина рассмеялась так, что самой стало страшно от этого смеха. — Мы «временно» живём уже три года! И всё это время я терплю! Но всему есть предел!
— Перестань кричать, Миша испугается.
— Он уже испугался! — Алина показала на сына, который жался к стене и всхлипывал. — Посмотри на него! Ему страшно!
Илья открыл рот, но не успел ничего сказать: Кристина поднялась с дивана, склонила голову набок и, жуя чипсы, бросила:
— Слушай, если тебе так плохо, может, и правда съезжайте? В чём проблема-то?
Эти слова были последней каплей.
Алина шагнула к ней и с силой смахнула пачку чипсов с её рук. Та разлетелась по полу.
— Ты… с ума сошла? — Кристина вытаращила глаза. — Совсем оборзела!
— Алина! — взвыла Галина Сергеевна. — Немедленно извинись перед моей дочерью!
— Да идите вы все!.. — выкрикнула Алина, и только что не добавила того слова, которое вертелось на языке.
Илья схватил её за локоть, пытаясь увести в кухню.
— Перестань! — зашипел он. — Ты сама доводишь ситуацию.
— Я?! — Алина выдернула руку. — Это я довожу? Или это твоя мать и сестра, которые нас выживают?!
Она побежала в комнату, где стоял их шкаф, и с рывком распахнула дверцы. Достала сумку, начала запихивать туда детские вещи.
— Всё! Я ухожу! — кричала она, хватая Мишиных футболки и носки. — Сколько можно терпеть это унижение?!
