Алина взяла визитку мокрыми от пота пальцами. В этот момент в записи раздалось новое:
— Главное — Диму не спугнуть. Он ещё под ней подкаблученный. Но я его с пелёнок знаю — если надавить, сломается.
Марья Семёновна выключила диктофон.
— Они вернутся через час. Что вы собираетесь делать?
Алина вдруг чётко поняла. Она поднялась, сунула визитку в карман джинсов.
Дома её ждал новый «сюрприз». На кухонном столе лежал открытый паспорт Артёма, а рядом — свежий билет на автобус до деревни, где жила сестра Людмилы.
Из детской донесся голос свекрови:
— Собирай игрушки, внучек. Поедешь к тёте Люде, там и коровки, и курочки…
Алина ворвалась в комнату. Артём сидел на кровати с перекошенным от страха лицом, а Людмила складывала его вещи в сумку.
— Закаляться будет, — холодно ответила свекровь. — Ты же его совсем разбаловала. Месяц в деревне — как рукой снимет все капризы.
Алина схватила сына на руки.
— Никуда он не поедет.
— Мы с Димой уже решили, — улыбнулась Людмила. — Кстати, где это ты пропадала?
В прихожей хлопнула дверь. Вернулся Дима. Увидев жену с ребёнком на руках, он нахмурился:
— Мама сказала, ты опять истерики закатываешь?
Алина посмотрела на мужа — своего, родного человека — и вдруг поняла: этот человек уже сделал выбор. Не в её пользу.
— Артём остаётся со мной, — твёрдо сказала она. — А вы оба…
Её перебил звонок телефона. Незнакомый номер.
— Это Игорь Леонидович, — представился мужской голос. — Мне Марья Семёновна говорила, что вам срочно нужна помощь. Вы можете подъехать сейчас?
Людмила выхватила телефон у неё из рук:
Но Алина была быстрее. Она уже одевала Артёма в куртку, не обращая внимания на крики свекрови.
— Мы уходим. Насовсем.
Дима загородил дверь:
— Ты никуда не пойдёшь! Это мой сын!
Алина посмотрела ему прямо в глаза:
— Посмотрим, что скажет суд. Особенно когда услышит запись, где твоя мама планирует подкинуть мне «краденое».
Лицо Димы побелело. Людмила Ивановна вдруг закричала:
— Врёт! Она всё врёт!
Но Алина уже вышла в подъезд, крепко держа за руку перепуганного Артёма. В кармане ждала визитка адвоката. А в телефоне — та самая запись, которую Марья Семёновна переслала ей.
Война только начиналась.
Адвокатский офис оказался маленьким, но уютным. Игорь Леонидович, мужчина лет пятидесяти с добрыми глазами и дорогим костюмом, внимательно слушал Алину, пока Артём рисовал в углу на листке, который дала секретарша.
— Так… — адвокат отложил диктофон. — У вас есть запись, где свекровь обсуждает план отобрать ребенка через суд. Это хорошо. Но для суда этого недостаточно.
— Во-первых, медицинское освидетельствование. Вы говорите, она применяла физическую силу к ребенку?
Артём вдруг поднял голову:
— Баба Люда меня по попе била, когда я кашу не доел…
Игорь Леонидович поморщился и сделал пометку.
— Во-вторых, финансовая состоятельность. Вы работаете?
Алина опустила глаза. После рождения сына она подрабатывала копирайтингом, но официального трудоустройства не было.
— Вот это проблема, — вздохнул адвокат. — Суд всегда на стороне того родителя, кто может обеспечить ребенка.
В этот момент в коридоре раздался громкий голос:
Дверь с треском распахнулась. На пороге стоял Дима с перекошенным от злости лицом. За ним маячила Людмила Ивановна и две полицейских.
— Вот она! — прошипела свекровь. — Похитила моего внука!
Старший полицейский, плотный мужчина с усталыми глазами, сделал шаг вперед:
— Гражданка Серебрякова? На вас поступило заявление о незаконном удержании ребенка.
Алина инстинктивно прижала Артёма к себе. Мальчик расплакался.
— По закону, — перебил полицейский, — при отсутствии решения суда о месте проживания ребенка, родители имеют равные права.
Людмила Ивановна торжествующе улыбнулась:
— Вот видишь, Дима? Я же говорила!
Адвокат поднялся, блокируя подход к Алине:
— Коллеги, давайте без сцен. Моя клиентка готова предоставить доказательства психологического насилия над ребенком со стороны бабушки.
— Какие еще доказательства? — взорвался Дима. — Это моя мать! Она лучше знает, как воспитывать!
— Вот именно, — тихо сказала Алина. — Твоя мать. Но не моя.
Игорь Леонидович жестом остановил всех:
— Предлагаю компромисс. Ребенок остается с матерью. Отец имеет право видеться в моем присутствии. До суда.
Полицейские переглянулись и кивнули. Дима что-то хотел сказать, но Людмила дернула его за рукав:
— Пусть попробует прожить без твоих денег!
Когда они ушли, адвокат тяжело вздохнул:
— Вам нужно срочно найти работу. Официальную. И… — он посмотрел на Артёма, — возможно, временно переехать к родственникам.
Алина кивнула. В кармане у нее лежала записка от Марьи Семёновны: «Моя подруга — директор детского центра. Нужен методист. Зарплата небольшая, но официальная».
Вечером, укладывая Артёма спать в съемной комнате (спасибо Игорю Леонидовичу за временный кров), Алина услышала звонок. Неизвестный номер.
— Это Катя, — прошептал голос в трубке. — Они планируют завтра забрать Артёма из садика. Будь осторожна.
Трубка резко отключилась. Алина посмотрела на спящего сына, потом на визитку детского центра.
Завтра начиналась новая жизнь. Без Дим. Без Людмилы Ивановны.
Но сначала предстояло выиграть эту войну
Алина стояла у ворот детского сада за десять минут до окончания занятий. В руках она сжимала свежее постановление суда о временном определении места жительства Артёма, полученное утром благодаря адвокату.
— Вы точно уверены, что они придут? — шепотом спросила она у заведующей, которая нервно курила рядом.
