Алексей пытался не замечать напряженности. Он приходил с работы, целовал дочку, делал вид, что все в порядке. Но внутри все сжималось от неприятного предчувствия.
В субботу утром, пока свекровь гуляла с Алиской в парке, Марина решила проверить их общий счет. Она открыла мобильное приложение банка, ввел пароль.
На счету, где еще вчера лежала круглая, такая желанная сумма — триста семьдесят тысяч рублей, — теперь красовалась жалкая цифра: семьдесят две тысячи сто тридцать рублей.
Она несколько раз перезагрузила приложение. Проверила историю операций.
Вчера, в 16:48, был совершен перевод на сумму 300 000 рублей. Получатель: Сергей Петрович В.
Тихо, без всяких эмоций, она положила телефон на стол. Подошла к окну. Смотрела на голые ветки деревьев во дворе, на качели, качающиеся на ветру. Где-то там гуляла ее дочь с женщиной, которая только что украла ее будущее.
Она не плакала. Внутри все было пусто и холодно. Это был не гнев. Это было леденящее душу осознание предательства.
Вечером, когда Алиску уложили спать, а Лидия Петровна устроилась смотреть телевизор, Марина вошла в гостиную. Она была бледна, но совершенно спокойна.
— Лидия Петровна, извините, нам с мужем нужно поговорить наедине.
Свекровь подняла на нее удивленные брови.
— Да у нас секретов от матери нет. Говори, что хотела.
— Алексей, — Марина не смотрела на свекровь, ее глаза были прикованы к мужу. — Пойдем в спальню. Сейчас же.
В ее голосе было что-то новое, металлическое, что заставило Алексея беспокойно ерзнуть на диване. Он нехотя поднялся.
В спальне Марина закрыла дверь и обернулась к нему. Она не кричала. Ее слова были тихими, острыми и точными, как лезвие.
— Ты перевел деньги. Все триста тысяч. Сестре.
Алексей смущенно потупил взгляд.
— Ну да. Я же говорил. Он уже договорился об аренде, оборудование присмотрел…
— Без моего согласия? — перебила она его. Все тот же ровный, холодный тон. — Ты взял и перевел наши общие деньги, не сказав мне ни слова?
— А что мне было говорить? — он попытался перейти в наступление, почувствовав себя загнанным в угол. — Ты бы опять начала свою истерику! Ты не понимаешь, это же семья!
— Семья? — в ее голосе впервые дрогнули стальные нотки. — Это наша семья, Алексей! Я, ты, Алиска! Это ее будущее, наши планы, наш отдых, который ей нужен! А твой брат… твой брат — взрослый, непутевый мужчина, который уже третий раз «начинает бизнес»! Ты хоть бизнес-план видел? Хоть один документ?
— Зачем? — он развел руками, искренне не понимая. — Я ему верю! Мама сказала…
— Мама сказала! — это прозвучало как хлопок. Марина сделала шаг к нему. — Мама сказала отдать наши деньги — ты отдал! Мама сказала, что я плохая жена — ты поверил! Ты когда-нибудь включал свою голову? Ты вообще понимаешь, что ты сделал?
Ее голос наконец сорвался, в нем заплескалась боль и годами копившееся унижение.
— Я не истеричка! Я — твоя жена! Я имею право голоса в том, как мы тратим наши общие деньги! А ты поступил со мной как с пустым местом! Ты предал меня и доверие нашей семьи!
Алексей сжался. Ему было неприятно, стыдно, но признавать свою ошибку он не хотел. Ему было проще обвинить ее.
— Хватит орать! Успокойся! Ты себя странно ведешь! Из-за каких-то денег раздула трагедию! Моя мать желает нам только добра, а ты… ты просто жадина!
Марина отшатнулась, словно он ее ударил. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, и в них медленно угасала последняя надежда.
— Жадина? — она прошептала. — Я жадина? Мы год отказывали себе во всем, я не покупала себе новое пальто, мы экономили на всем, чтобы накопить! А ты за один день подарил все это человеку, который их прокурит! И я — жадина?
Она медленно покачала головой. Вся злость, вся боль вдруг ушли, оставив после себя лишь ледяную, кристально чистую пустоту.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Я все поняла.
Она повернулась и вышла из спальни, оставив его одного. Алексей стоял посреди комнаты, сжимая и разжимая кулаки. Он ждал скандала, истерики — чего-то такого, что позволило бы ему почувствовать себя правым. Но это ледяное спокойствие было страшнее любого крика.
Он слышал, как в гостиной мать повысила голос на что-то по телевизору. Звук был таким знакомым, таким привычным. Он глубоко вздохнул и потянулся к ручке двери. Было проще выйти к маме. К ней, где все было просто и понятно, где его всегда хвалили и всегда считали правым.
Где не нужно было думать о том, что только что разбилось на тысячи осколков.
Тишина, которая воцарилась в доме после разговора, была иной. Прежняя, напряженная, сменилась на звенящую и решительную. Марина больше не ходила с опущенной головой. Ее взгляд, прежде уставший и обиженный, стал собранным и острым. Она действовала как шпион на вражеской территории — тихо, точно, без лишних движений.
На следующий день, сославшись на внезапную болезнь она взяла отгул на работе. Дождавшись, когда Алексей уедет в офис, а Лидия Петровна отправится на рынок за «свежими фермерскими продуктами для своего ненаглядного сыночка», Марина быстро собралась.
— Мамочка приболела, но скоро вернется, — поцеловала она в макушку Алиску, которую договорилась на день оставить у соседки, пенсионерки Татьяны Ивановны. — Будь умницей.
Она вышла из дома, глубоко вдохнув морозный воздух. Он обжигал легкие, но придавал ясность мысли. Она не ехала в поликлинику. Она ехала в юридическую консультацию.
Кабинет адвоката Марины Сергеевны Зайцевой был строгим и деловым. Сама женщина лет пятидесяти, с умными, внимательными глазами, выслушала ее, изредка делая пометки в блокноте.
— Давайте по порядку, — сказала она, когда Марина закончила. Ее голос был спокойным и вселяющим уверенность. — Квартира. Вы утверждаете, что она была приобретена до брака?
— Да, — кивнула Марина. — Я получила наследство от бабушки, мы его и внесли как первоначальный взнос. Ипотека оформлена только на меня, плачу я тоже ее одна из своего счета. Все чеки и выписки сохранены.
— Это очень хорошо, — адвокат одобрительно кивнула. — Значит, квартира является вашей личной собственностью и при разводе разделу не подлежит. Теперь автомобиль.
— Он тоже записан на меня. Подарок от моих родителей на рождение Алисы.
— Имеются документы, подтверждающие дарение?
— Да, договор дарения у нотариуса был заверен.
— Отлично. Теперь самое сложное — деньги. Переводы, которые совершал супруг. Вы можете доказать, что это были общие средства? Зарплата мужа приходила на ваш общий счет?
— Нет, — Марина покачала головой. — Его зарплата приходила на его личную карту. Но эти триста тысяч — это моя премия, которую я получила три месяца назад и которую мы решили отложить на море. Она пришла на мой личный счет. А он… он просто взял и перевел их со своего телефона, так как у него был доступ к моему счету через мобильный банк.
Адвокат внимательно посмотрела на нее.
— Доступ был оформлен официально, по вашей доверенности?
— Нет, — Марина горько улыбнулась. — Мы же семья. Я просто дала ему свой логин и пароль от приложения, чтобы он мог при необходимости что-то оплатить.
— Печальная, но очень частая история. Юридически оформить это как кражу или присвоение будет крайне сложно. Это будет считаться вашим добровольным решением — предоставить ему доступ. Но мы можем попытаться оспорить перевод как совершенный без вашего согласия, особенно если докажем, что средства были целевыми и семейными. Но это долго и не факт, что успешно.
Марина молча кивнула. Она почти не рассчитывала вернуть эти деньги. Это была цена ее доверчивости.
— Что же делать? — тихо спросила она.
— Есть два пути, — адвокат сложила руки на столе. — Первый — пытаться выбивать долг с брата мужа через суд, но если нет расписки, это бесперспективно. Второй — обезопасить то, что осталось. Немедленно смените пароли ото всех счетов, отключите его доступ. Все, что можно, переведите на счета, к которым у него нет и не будет доступа.
Марина слушала, затаив дыхание.
— А как сделать так, чтобы он больше не мог претендовать на мое имущество? Официально.
— Самый надежный способ — брачный договор, — сказала адвокат. — Его можно заключить и в период брака. Вы можете прописать в нем, что вся добрачная собственность, а также все, что получено в дар или по наследству, остается за вами. И будущие доходы тоже можно разделить. Например, прописать, что ваши зарплаты — это ваша собственность, а его — его.
— Он никогда на это не согласится, — прошептала Марина.
Адвокат улыбнулась тонкой, понимающей улыбкой.
— Люди часто подписывают документы, не глядя, особенно если не ожидают подвоха. Продумайте стратегию. Не просите, а преподнесите это под нужным соусом. Как формальность, как исправление какой-то ошибки в документах. Главное — чтобы его подпись стояла на документе, заверенном нотариусом. Тогда это будет железно.
Марина вышла из юридической консультации с папкой в руках. В папке лежали образцы брачных договоров и визитка адвоката. В голове — четкий, выверенный план.
Она зашла в ближайшее отделение банка и сменила пароли от всех своих счетов, отозвала все разрешения на доступ. Деньги с общего счета, который они использовали для бытовых расходов и куда Алексей иногда переводил часть своей зарплаты, она перевела на свой личный, зашифрованный счет.
Вечером того же дня, когда Алексей пытался оплатить ужин пиццы картой и она не проходила, он удивленно помялся.
— Марин, с моей картой что-то не так. Может, ты со своей оплатишь? Я потом отдам.
Она посмотрела на него с спокойным, почти безразличным лицом.
