— Ну и что? Она помогает.
— Она не помогает! Она КОНТРОЛИРУЕТ!
Артём выглянул из комнаты, испуганно посмотрел на родителей. Вика сбавила тон, присела перед сыном.
— Всё хорошо, зайка. Иди поиграй.
Мальчик кивнул, скрылся за дверью. Максим сел напротив жены.
— Хорошо. Что ты предлагаешь?
— Забрать у неё ключи. Пусть приходит, но только когда мы договоримся.
Он помолчал, глядя в окно.
— Вик, дай ей время. Привыкнет, отстанет.
— Не отстанет, — Вика встала, прислонилась к холодильнику. — Дальше будет только хуже. Следующим шагом она захочет переехать к нам.
— Абсолютно. Помнишь, на прошлой неделе она намекала, что одной страшно? Что в её доме лифт сломался? Это всё не просто так.
Тишина повисла тяжёлая. Максим барабанил пальцами по столу.
— Ладно. Поговорю с ней.
На следующий день Зинаида Петровна пришла с рулоном настенных наклеек. Огромные яркие динозавры на липкой основе.
— Вот, для детской! — она развернула рулон прямо в коридоре. — Сейчас все так делают, в интернете заказала!
Вика стояла в дверях детской, где Артём рисовал.
— Зинаида Петровна, мы не хотим наклейки. Обои новые, жалко портить.
— Какие новые? Год уже! — свекровь прошла в детскую, начала прикладывать динозавра к стене. — Вот сюда отлично встанет!
— Нет! — Вика перегородила дорогу. — Не надо клеить.
Зинаида Петровна выпрямилась, сжав рулон в руках.
— Ты что, против моих подарков?
— Я против того, что вы не спрашиваете.
— Спрашивать? У кого, у тебя? — голос свекрови стал резче. — Это для моего внука!
Артём бросил карандаши, прижался к маме. Зинаида Петровна посмотрела на невестку долгим взглядом.
Она швырнула рулон на диван, схватила сумку и направилась к выходу. В дверях обернулась.
— Максиму передай — пусть сам мне позвонит. Поговорить надо.
Дверь хлопнула. Вика опустилась на пол, обняла сына.
— Мам, а почему баба Зина злая?
— Она не злая, зайка. Просто… устала.
Вечером Максим вернулся мрачнее тучи. Бросил ключи на стол, сел на диван.
— Мама звонила. Сказала, что ты её выгнала.
Вика закрыла ноутбук.
— Я не выгоняла. Я просто не разрешила клеить наклейки на обои.
— Она плакала, Вик. Говорит, ты против неё настроена.
— Я не против неё! Я за границы!
— Слушай, давай так. Она приедет в субботу, мы все вместе поговорим. Спокойно.
— Пожалуйста. Просто один разговор.
Вика кивнула, чувствуя пустоту в груди.
В субботу Зинаида Петровна пришла с тортом. Села за стол, сложила руки на коленях.
— Ну, я слушаю. Что не так?
— Мам, мы хотим попросить тебя… приходить по договорённости. Звонить заранее.
— То есть я теперь чужая?
— Чужая! — она встала, схватила сумку. — Вы меня отталкиваете! А я всю жизнь для тебя, Максим! Вы просто с жиру беситесь! Другие бы счастливы были получать такую помощь, а вы — неблагодарные! Я, конечно, всё ожидала, но от тебя такое услышать — как нож в спину!
— Так! — Зинаида Петровна достала из сумки связку ключей, швырнула на стол. — Вот! Держите свои ключи! Больше не приду!
Она развернулась к выходу. У двери остановилась, не оборачиваясь.
— Ты меня потерял, сынок. Решил против матери идти. Отец бы этого не одобрил.
Дверь захлопнулась. Максим стоял посреди комнаты, глядя на ключи.
Вика подошла, обняла его.
Он молчал. Артём выглянул из комнаты.
— Пап, а баба Зина больше не придёт?
Максим присел перед сыном, прижал к себе.
— Придёт, чемпион. Просто… не так часто.
Вика стояла у окна, глядя на пустой двор. Внутри было странное чувство — облегчение, смешанное с виной. Ключи лежали на столе, холодные и чужие.
Она глубоко вдохнула. Впервые за долгие месяцы квартира казалась по-настоящему их. Их троих.
Максим подошёл сзади, обнял за плечи. Молчал. Вика чувствовала, как он напряжён.
— Ей больно, — тихо сказал он.
Вика развернулась, посмотрела ему в глаза.
— Но по-другому не получилось бы. Зинаида Петровна очень принципиальный человек. Она бы не услышала, пока мы не поставили точку.
Максим кивнул, потёр переносицу.
— Теперь она вообще не будет приходить.
— Будет. Просто… нужно время. И нужно искать общий язык заново. Уже не как раньше — не она главная, а мы просто терпим. А как равные.
Артём выглянул из комнаты с машинкой в руке.
— Пап, а баба Зина на меня обиделась?
Максим присел перед сыном, взял за плечи.
— Нет, чемпион. Она просто расстроилась. Взрослым тоже бывает трудно.
— Придёт. Когда все немного успокоятся.
Мальчик кивнул и вернулся к своим машинкам. Максим выпрямился, посмотрел на жену.
— Надеюсь, ты права. Что это сработает.
— Я тоже надеюсь, — тихо ответила Вика.
Она знала — впереди долгий путь. Обиды, молчание, возможно, новые конфликты. Зинаида Петровна не из тех, кто быстро прощает и меняется. Но теперь хотя бы есть шанс построить отношения по-новому. Не через контроль и вину, а через уважение.
За окном зажглись фонари. Вика взяла Максима за руку.
— Всё будет. Просто не сразу.
Он сжал её пальцы в ответ.
Ключи так и остались лежать на столе — маленький символ большой перемены. Болезненной, неприятной, но необходимой.
Друзья, так же делюсь своим Telegram-каналом, скоро он будет только для тех кто присоединился — это мой новый уголок вдохновения, еще много нового и полезного. Без воды, как вы любите. Присоединяйтесь! Статьи и видео без рекламы
