— Помогла? А что не должна была помочь? Мы же родня! Не на улице же мне было помирать? Я ей, можно сказать, жизнь скрасила, а то сидела бы там одна, куковала. Так что это она мне еще должна, «спасибо» говорить, за компанию.
Сердце Антонины забилось чаще. Это был не просто плевок. Это был контрольный выстрел. Все оправдания, которые она так долго выстраивала в своей голове — «молодая», «устала», «влюбилась» — рухнули, как карточный домик.
Она тихо вышла из туалета. Кристина, увидев ее, даже не смутилась. Лишь дернула плечиком: «А, это ты, теть. А мы тут…»
— Я домой, Кристина, — твердо сказала Антонина, глядя не на нее, а куда-то сквозь нее. — Что-то мне нехорошо.
Она ушла, не попрощавшись.
Кристина вернулась под утро. Веселая, пьяненькая.
— Ой, теть, а ты чего не спишь? Такой корпоратив был! Огонь! Ты зря ушла!
Антонина сидела на кухне в том же платье. Она ждала.
— Ой, что за допросы…
— Сядь, я сказала. — Голос Антонины был ровным и жестким, таких нот Кристина никогда раньше не слышала. Племянница удивленно моргнула и плюхнулась на стул.
— Кристина, ты взрослая девочка. Ты «взлетела». — Антонина произнесла это слово с ледяным сарказмом. — У тебя карьера, жених, большие планы. Пора тебе жить самостоятельно.
— В смысле? — не поняла Кристина.
— В прямом. Я даю тебе неделю, чтобы ты нашла себе жилье и съехала.
Кристину как холодной водой окатило.
— Ты… ты что, меня выгоняешь?! Ты с ума сошла? Куда я пойду?
— Куда хочешь, Кристин. Можешь к Артему. Можете снять квартиру. Ты же не в «болоте» сидишь, зарплата у тебя хорошая.
— Да как ты смеешь! Я… я всем расскажу! Петровичу расскажу! Что ты меня, родную кровь, на улицу выставляешь!
— Рассказывай, — спокойно ответила Антонина. — А я расскажу, как «родная кровь» за моей спиной меня грязью поливает. Как деньги тянет. Как забыла, что такое благодарность в тот самый день, как Артема своего встретила.
Кристина побагровела. Она поняла, что тетя все слышала.
— Ах ты… Ты… Да ты просто завидуешь! Завидуешь! — закричала она, повторяя свои же слова.
— Нет, Кристина, — Антонина встала. — Я тебе не завидую. Я тебя жалею. Собирай вещи. Неделя. И на работе, будь добра, веди себя так, будто мы не знакомы.
Она ушла в свою комнату и впервые за полгода заперла дверь на ключ.
Кристина съехала через три дня. Молча, хлопнув дверью. На работе поползли слухи, и через некоторое время она написала заявление «по собственному». Артем, видимо, решил, что скандальная родственница ему в биографии не нужна, и быстро нашел ей замену.
Антонине было тяжело. Первое время она ходила по пустой квартире и плакала. Ей было жаль не Кристину. Ей было жаль ту веру в людей, которую в ней убила родная племянница. Но потом… потом стало легче. На счету в банке снова стали копиться деньги. На Кисловодск.
Иногда доброта должна быть с кулаками. А «блюдечко с голубой каемочкой» имеет свойство очень быстро заканчиваться. Жизнь — она такая. Она учит. Иногда больно, зато очень доходчиво.
