— Ты идиот, — выдохнула Марина. — Ты полный, законченный идиот. Тридцать пять лет тебе, а ты до сих пор не можешь маме слова поперёк сказать.
В дверях появилась маленькая фигурка в розовой пижаме. Их семилетняя дочь Соня тёрла глаза кулачками.
— Мама, папа, почему вы кричите?
Марина подошла к дочери, присела на корточки, обняла её.
— Всё хорошо, солнышко. Иди спать, мама скоро придёт тебя укрыть.
Когда Соня ушла, Марина выпрямилась и посмотрела на мужа холодным, решительным взглядом.
— Завтра ты идёшь к своей матери и возвращаешь мои деньги. Все до копейки. Или я иду в полицию с заявлением о мошенничестве.
На следующее утро Марина проснулась от звонка в дверь. Павел уже ушёл на работу — или сделал вид, что ушёл, сбежав от неприятного разговора. На пороге стояла Валентина Петровна собственной персоной. Свекровь выглядела как всегда безупречно: дорогое пальто, аккуратная причёска, маникюр. На губах играла та самая улыбка, которую Марина теперь ненавидела всей душой.
— Доброе утро, Мариночка, — пропела свекровь, проходя в квартиру без приглашения. — Я думала, мы могли бы поговорить по-женски, без лишних эмоций.
Марина стояла в прихожей, скрестив руки на груди. Она не предложила свекрови пройти на кухню, не предложила чай. Время притворства закончилось.
— Говорите, — коротко бросила она. Валентина Петровна сняла пальто, повесила его на вешалку с таким видом, будто она здесь хозяйка.
— Ну что ты так смотришь, милая? Я же для вашего блага старалась. Дом был старый, в деревне, которая вот-вот вымрет. Кому он нужен? А так я выгодно его продала, деньги вложила…
— В какое дело вложили? — перебила её Марина.
Свекровь улыбнулась ещё шире.
— Ну, это сложные финансовые схемы, тебе не понять. Главное, что через годик мы все будем при деньгах.
— Я хочу свои деньги сейчас.
Улыбка медленно сползла с лица Валентины Петровны.
— Не говори глупости. Деньги работают. Их нельзя просто так забрать.
— Это мои деньги. От продажи моего дома. Который вы продали незаконно.
Свекровь прищурилась. В её глазах появился холодный блеск.
— Незаконно? У меня есть доверенность. Всё по закону.
— Доверенность с поддельной подписью.
Это было сказано с такой уверенностью, что Марина на секунду растерялась. Валентина Петровна почувствовала её замешательство и пошла в наступление.
— Послушай меня внимательно, девочка. Ты живёшь в квартире, которую купили мы с мужем. Ты растишь ребёнка на деньги моего сына. Ты ничего в этой жизни не добилась сама. Так что сиди тихо и не рыпайся, а то останешься вообще ни с чем.
Марина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Все эти годы она терпела. Терпела завуалированные оскорбления, терпела вмешательство в их семейную жизнь, терпела то, как свекровь манипулировала Павлом. Но это было последней каплей.
— Вон, — тихо сказала она.
— Что? — свекровь явно не ожидала такой реакции.
— Вон из моего дома. Сейчас же.
Валентина Петровна фыркнула.
— Из моего дома, ты хотела сказать? Квартира записана на Павла, а Павел мой сын.
— И мой муж. И отец моего ребёнка. И если вы сейчас же не уйдёте, я расскажу всем вашим знакомым, какая вы на самом деле. Расскажу про украденное наследство, про поддельные документы. У вас же репутация порядочной женщины, правда? Интересно, что скажут в вашем благотворительном фонде, когда узнают, что вы воровка?
Лицо свекрови стало багровым.
Они стояли друг напротив друга, как два бойца на ринге. Наконец, Валентина Петровна отступила. Она схватила своё пальто, на ходу набрасывая его на плечи.
— Ты ещё пожалеешь об этом, — прошипела она. — Павел всегда выберет мать. Запомни это.
Когда за ней хлопнула дверь, Марина опустилась на пол прямо в прихожей. Силы покинули её. Она знала, что свекровь права в одном — Павел слишком слаб, чтобы пойти против матери. Но отступать было некуда.
Вечером Павел вернулся домой мрачнее тучи. Он молча прошёл на кухню, достал из холодильника бутылку пива — хотя обычно не пил в будни — и сел за стол.
— Мама звонила, — наконец сказал он.
— Она в ярости. Говорит, что ты её оскорбила, выгнала, угрожала.
— Я потребовала вернуть украденные деньги.
— Не говори «украденные». Она же хотела как лучше.
Марина не выдержала. Она села напротив него и взяла за руку.
