Виктория уставилась на раковину. Вчера она специально готовила холодец по новому рецепту, который нашла в интернете. Потратила полдня, аккуратно варила бульон, выкладывала мясо. А теперь свекровь просто взяла и переделала все по-своему.
— Зачем вы это сделали? — не выдержала она. — Холодец был нормальным, я его вчера пробовала.
— Ну что вы, милочка, — Надежда Семеновна улыбнулась снисходительно. — Опыт — дело наживное. У меня сорок лет стажа готовки, я сразу вижу, что и как исправить. Не обижайтесь, учиться никогда не поздно.
Виктория почувствовала, как щеки горят от унижения. Сорок лет стажа. Учиться никогда не поздно. Каждая фраза била точно в цель.
— Доброе утро, красавицы, — в кухню вошел заспанный Алексей, целуя мать и жену. — Как рано вы встали. И что-то вкусно пахнет.
— Мамочка кашу сварила, — Надежда Семеновна просияла. — Твою любимую, с изюмом. Садись завтракать, пока горячая.
Алексей послушно сел за стол, а свекровь начала накладывать ему кашу. Виктория молча смотрела на эту сцену, чувствуя себя лишней в собственном доме.
— А тебе налить, Викочка? — спросила Надежда Семеновна с той же снисходительной улыбкой.
— Спасибо, я пока кофе выпью, — сухо ответила Виктория, доставая турку.
— Кофе натощак вреден, — тут же отозвалась свекровь. — Лучше сначала кашу съесть, а потом уже кофе. Я в вашем возрасте тоже думала, что кофе заменит завтрак, а потом гастрит заработала.
Виктория медленно поставила турку на плиту, стараясь не резко. Еще одна порция непрошеных советов с утра пораньше.
— Мам, а ты давно встала? — спросил Алексей, уплетая кашу. — Я не слышал, как ты пришла.
— Да я еще вчера ключи у вас взяла, когда уходила, — небрежно ответила Надежда Семеновна. — Подумала, что рано утром не стоит звонить в дверь, разбужу вас. Вот и вошла тихонько.
Виктория застыла с туркой в руках. Ключи? Когда это свекровь взяла у них ключи?
— Мама, какие ключи? — удивился и Алексей.
— Да запасные ваши, что в ключнице висят, — Надежда Семеновна помешала кашу в кастрюле. — Я же говорю, не хотела беспокоить. А так удобно — и вам хорошо, и мне.
— Надежда Семеновна, — медленно произнесла Виктория, поворачиваясь к свекрови, — вы взяли наши ключи без спроса?
— Ну что вы, детонька, — засмеялась та. — Какие же это чужие ключи? Это ключи от дома моего сына. А я его мать, между прочим.
Виктория перевела взгляд на мужа. Алексей сосредоточенно размешивал кашу, явно не желая вмешиваться в назревающий конфликт.
— Леш, ты не находишь это странным? — спросила Виктория.
Алексей поднял глаза, в которых читалось раздражение.
— Мам, может, в следующий раз все-таки лучше позвонить? Или в дверь постучать?
— Ладно, ладно, — примирительно сказала Надежда Семеновна. — Не хотела никого расстроить. Просто старческая забывчивость.
Но ключи она не предложила вернуть. И Алексей об этом не попросил.
К обеду ситуация накалилась до предела. Надежда Семеновна за утро успела переставить цветы на подоконнике, потому что «они неправильно стоят относительно света», перегладить белье, которое Виктория вчера уже погладила, потому что «все-таки видны заломы», и начать готовить свой фирменный суп, не спросив, есть ли у хозяев планы на обед.
Виктория сидела в гостиной с книгой, но не могла сосредоточиться. Каждые пять минут свекровь находила повод пройти мимо и сделать очередное замечание.
— Викочка, а вы не боитесь, что от чтения в темноте зрение портится? Может, лампу включить?
— Викочка, у вас такая интересная подушка на диване. Только она же не очень практичная, наверное? Быстро пачкается небось?
— Викочка, а цветы вы часто поливаете? А то листья какие-то вялые, может, им воды не хватает?
Каждое «Викочка» звучало все более фальшиво, и Виктория чувствовала, как терпение подходит к концу.
Алексей сидел за компьютером в соседней комнате, решая какие-то рабочие вопросы. Он давно научился абстрагироваться от материнских советов, но Виктории такой навык пока не давался.
— Алешенька, иди кушать! — позвала Надежда Семеновна. — Суп готов, пока горячий.
За обедом свекровь развернула настоящую лекцию о правильном питании, здоровом образе жизни и семейных ценностях.
— Вот в наше время женщины больше внимания дому уделяли, — говорила она, разливая суп по тарелкам. — Конечно, работали тоже, но семья была на первом месте. А сейчас молодежь только о карьере думает.
Виктория поняла, что это очередной выпад в ее сторону. Она работала менеджером в крупной компании, часто задерживалась, иногда ездила в командировки. Свекрови это категорически не нравилось.
— Времена меняются, Надежда Семеновна, — ровно ответила она. — Сейчас женщины имеют больше возможностей для самореализации.
— Конечно, конечно, — согласилась свекровь с той же снисходительной улыбкой. — Только семья от этого часто страдает. Вот Алешенька приходит домой, а ужина нет, жена в командировке. Это же неправильно.
Алексей неловко кашлянул.
— Мам, мы нормально справляемся. Я тоже умею готовить, между прочим.
— Умеешь, умеешь, — покачала головой Надежда Семеновна. — Только мужчина должен работать, а не по кухне бегать. Это женские обязанности.
Виктория положила ложку. Больше она не могла этого выносить.
— Надежда Семеновна, мы с Алексеем сами решаем, как распределять обязанности в нашей семье.
— Ну конечно, дорогая, — свекровь и бровью не повела. — Я просто из опыта говорю. Сорок лет замужем была, кое-что знаю о семейной жизни.
И снова этот опыт, эти сорок лет. Виктория чувствовала, как внутри все кипит.
— И что, все сорок лет вы готовили, убирали и не работали? — не выдержала она.
Надежда Семеновна выпрямилась, ее глаза сузились.
— Я работала на заводе двадцать лет, если вас это интересует. Но семья всегда была на первом месте. Я умела совмещать, в отличие от некоторых.
— Мам, ну зачем вы так? — вмешался Алексей. — Вика тоже старается.
— Старается, конечно, — кивнула свекровь. — Только результат не очень. Вон холодец переделывать пришлось, суп вчера пересоленный был…
— Хватит! — не выдержала Виктория, вскакивая из-за стола. — Я не буду этого слушать!
Она выбежала из кухни и заперлась в спальне. Сердце бешено колотилось, руки дрожали от злости. Так больше продолжаться не могло.
Через несколько минут в дверь тихо постучали.
— Вика, это я, — голос Алексея звучал виновато. — Можно войти?
Она открыла дверь. Муж выглядел растерянным и усталым.
— Мама ушла, — сказал он, проходя в комнату. — Сказала, что не хотела никого расстраивать.
— Леш, я больше не могу, — тихо произнесла Виктория. — Либо ты что-то делаешь с этой ситуацией, либо… либо я не знаю, что будет дальше.
Алексей сел на кровать рядом с женой.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Поговори с ней. Объясни, что у нас есть своя жизнь. Что ей нельзя приходить без предупреждения, переделывать мою готовку, критиковать меня в моем же доме.
— Хорошо, — кивнул Алексей. — Я поговорю. Но пообещай мне, что не будешь срываться на нее. Она пожилая женщина, ей трудно перестроиться.
Виктория посмотрела на мужа. Даже сейчас, после всего произошедшего, он защищал мать, а не жену.
— Я постараюсь, — сказала она, но внутри уже знала, что ничего не изменится.
