В семье Рогалевых-Голомутько, как и в каждой другой семье, были свои традиции и правила. Устраивать семейные собрания по субботам — это была даже не традиция, а закон. Зина сегодня работала, поэтому спешила домой на всех парусах. Не хотелось опаздывать на “важную семейную встречу”. Один только взгляд свекрови чего стоил! Марина Эдуардовна умеет посмотреть так, что и настроение испортит, и надолго отобьет желание опаздывать. Едва Зиночка залетела в прихожую, как услышала скрипучее:
— Наконец-то! Зина, где ты шляешься? Разве ты не видела объявление вчера на холодильнике? – в коридор вышла мать Бориса и презрительно посмотрела на невестку.
— Да, я работаю сегодня, Марина Эдуардовна! Вот, отпросилась специально на Ваше собрание. После “собрания” снова на работу.
— Работа… работа… — пробурчала свекровь, – если бы ты еще и зарабатывала так же много, как работаешь! Лучше бы дома сидела! Больше пользы!
— Интересно, чем же это лучше? Разве дома мне платят зарплату? — Зина улыбнулась и зашла в гостиную, где на диване уже сидели в ряд: муж Зинаиды — Борис, отчим Бориса — Михаил Иванович Голомутько и кот Василий. Все трое преданно смотрели в глаза Марине Эдуардовне и кивали, когда она отчитывала невестку.
— Ты, Зинаида, умная, как я погляжу. Даже удивительно, как с таким умом и не в руководстве работаешь, а в столовой, – с сарказмом произнесла свекровь.
— Ой, нет, что Вы, мама, умная у нас Вы, а я так… погулять вышла!
— Может быть хватит уже? — рассердился Борис, — давайте обсудим повестку дня и я пойду в гараж, — осмелился высказаться Михаил Иванович. Если бы он знал, что нарвется на “бурю”, то лучше бы промолчал.
Жена тут же повернулась к Голомутько:
— А что случится с твоей ржавой бочкой, которую ты называешь гараж, Миша? А может быть кто-то угонит твою консервную банку на колесах, которая давно не заводится?
— Ну, знаешь ли, Мариночка, – покраснел от возмущения Михаил Иванович, — банка — не банка, но если на дачу собираемся, ты требуешь машину к подъезду!
— Вот именно, – подняла кверху указательный палец Марина Эдуардовна, — машину, а не раритет времен палеозоя. Собственно, родные мои, для этого мы сегодня и собрались! – мгновенно расслабилась и мечтательно улыбнулась свекровь Зинаиды.
— Зачем? — вздохнула невестка, – обсуждать поломку машины Михаила Ивановича? У меня свадьба “горит”, не успеваем ничего к банкету, а Вы со своей машиной.
— Своей? А разве ты, Зина, не ездишь на машине Михаила Ивановича на дачу? – поставила руки в бок свекровь.
— Да я бы и не ездила! Лучше бы дома отдохнула в свои законные выходные, но Вы же со своей картошкой! – сорвалась Зинаида.
— Со своей картошкой? Нет, вы слышали, мужчины? Вы все слышали? Тааак, ну что же? – -начала было свекровь, но Борис и Михаил Иванович взмолились:
— Мама, давай начнем уже это собрание….
— Мариночка, я тебя умоляю, не надо, — Михаил Иванович сложил перед собой руки, словно в молитве.
— Ну, что же, ладно, — поджала губы Марина Эдуардовна, — начнем наше собрание, а с тобой, Зина, я поговорю позже, ясно?
— Да, куда уж яснее, — развела руками невестка, но муж тут же дернул ее за руку, намекая на то, чтобы она промолчала.
Марина Эдуардовна выдержала паузу, посмотрела на всех присутствующих и широко улыбнулась:
— Предлагаю, считать наша семейное собрание открытым! На повестке дня один вопрос: покупка новой машины! — торжественно заявила хозяйка квартиры.
— О, наконец-то, – заерзал на диване Борис, затем взял кота Ваську на руки и пожал переднюю лапу, словно близкому товарищу. Кот мяукнул и замурчал.
— Это прекрасное известие, — потер ладони Михаил Иванович, — я уже, честно говоря, замучился со своей “антилопой”. Как ни крути, а пора моей красавице на пенсию, — почесал затылок и вздохнул с сожалением отчим Бориса.
— Конечно, я давно мечтаю сесть за руль современного крутого внедорожника! Купим в черном цвете! Черный мне идет! – пребывая в мачтательно нестроении заявил Борис, а Марина Эдуардовна с удивление посмотрела на сына:
— Машину черного цвета мы не будем покупать. Ты, сынок, на машине будешь на заднем сидении ездить. На дачу. Так что, совершенно безразлично какой цвет тебе подходит.
Отчим засмеялся и погладил кота. Васька подвинулся поближе к Михаилы Ивановичу и преданно заглянул в глаза:
— Не расстраивайся, Бориска, я буду разрешать тебе садиться за руль. Например, когда нужно будет загнать машину в гараж, — отчим разразился смехом и смеялся, пока, слезы не появились на глазах. Но супруга осадила и его:
— Ты, тоже, не рассчитывай, Михаил! За рулем буду ездить я! — торжественно заявила Марина Эдуардовна.
— Так вам и надо, – усмехнулась Зинаида, посмотрела на мужа, на отчима Бориса и пошла на кухню.
— Зина, ты куда? Я еще не закончила собрание, — возмутилась свекровь, а невестка тут же заглянула в гостиную:
— Заканчивайте без меня! Я на руль от машины не претендую и какого она будет цвета — мне все равно, — с сарказмом сказала Зинаида.
— Зато ты можешь поучаствовать в приобретении, — подмигнула свекровь.
— В каком смысле? — растерялась Зинаида.
– В обыкновенном! Выплачивать кредит за мою машину будете вы с Борей! — сказала свекровь невестке.
— С какой стати? — Зинаида совершенно позабыла о том, что хотела сварить кофе. Женщина вернулась в гостиную и посмотрела на мужа, затем на свекровь. Свекор ничего в этом доме не решал. Десять лет назад, когда Марина Эдуардовна вышла замуж за Михаила Голомотько, она привела мужа в четырехкомнатную квартиру, доставшуюся ей и сыну после смерти отца Бори. Самому же Михаилу Голомутько принадлежал дом в деревне на берегу реки, где теперь расположена дача семьи Рогалевых-Голомутько.
— С такой! – внимательно посмотрела на невестку свекровь, – с такой стати, что ты живешь в моей квартире и отдыхаешь на моей даче!
Михаил Иванович покосился на жену и громко кашлянул. Видимо он хотел остановить Марину или напомнить о том, что “дача” — это его деревенский дом, но не посмел! Он хорошо знал свою жену и понимал: если сейчас задеть Марину, крику будет на весь подъезд.
Зинаида замерла с открытым ртом. Некоторое время она молча смотрела на мужа, ожидая, что Борис заступится за нее. Но, не дождавшись защиты, резко отошла от двери гостиной и начала обуваться.
— Зинаида, останься! Собрание еще не закончено, – строго произнесла свекровь.
— Да, пропадите вы пропадом всем со своими собраниями, – сквозь зубы сказала невестка и добавила громко, – я на работу! Пока вы здесь заседаете и делите мои деньги, вас всех кто-то должен кормить.
Зинаида вышла и громко хлопнула дверью.
— Кормилица нашлась, — крикнула вслед невестке Маргарита Эдуардовна и махнула рукой.
Зина быстро шла по направлению к остановке. В голове женщины было много мыслей, но ни одной позитивной. Как же ей надоело семейство мужа. А об отношении свекрови и говорить нечего. Если вспомнить все, что вытворяет свекровь, можно кино снимать. Вернее, триллер с элементами фильма ужасов.
Вспомнить только события недельной давности! За семь дней свекровь успела немало неприятностей принести Зинаиде. Марина Эдуардовна постирала с отбеливателем новую розовую кофточку невестки, за которую Зина даже не успела расплатиться. Купила у Тони Сапрыкиной фирменную вещь, а деньги с зарплаты должна была отдать. И что же? К тому времени, когда Зина рассчиталась за кофточку, кофточка уже валялась в мусорном ведре, поскольку была безнадежно испорчена.
Зиночка так давно мечтала о подобной вещи! Италия! Фирма! И совсем не дорого! В детстве и в юности у Зинаиды не было возможности носить такие вещи. Жили Корзинкины скромно, с неба звезд не хватали, зато — честно! Неоднократно родители да и дедушка говорили Зинаиде:
— Лучше бедно, но честно жить!
— Корзинкины испокон веков славились честностью своей и копейки чужой не взяли, – с гордостью любил говорить дед Зины — Иван Павлович Корзинкин.
Живет семья Зинаиды в небольшом райцентре — “Оленевка”, а вокруг леса и красота неимоверное. Зинаида любит приехать домой, подышать свежим воздухом, вздохнуть полной грудью, но после отдыха сразу в город. Жить в Оленевке , Зина Рогалева не хочет ни за что не свете!
— А что здесь? — пожимает плечами мать — Лидия Ивановна, – ни работы, ни перспектив.
С годами, Зинаида переняла манеру мамы и очень похоже пожимает плечами, повторяя:
— А что в Оленевке? Ни работы, ни перспектив! Другое дело — в областном центре.
Именно туда — в областной центр Зина отправилась после получения аттестата о среднем образовании. Девушка поступила в техникум пищевой промышленности, окончила его и устроилась на работу в фабричную столовую, расположенную недалеко от регионального телецентра.
В столовой мог купить обед любой горожанин. Предприимчивый директор хлопчато-бумажной фабрики, разделил огромный зал на две территории в одной из которых обедали работницы фабрики, а в другой — мог пообедать любой горожанин. Кормили здесь вкусно, сытно, и главное, недорого. Здесь молодая выпускница техникума — 21-летняя Зина Корзинкина и устроилась работать.
Сюда же приходил обедать молодой тележурналист, ведущий программы “Погода” на местном телевидении. (продолжение в статье)
— Пап, ну послушай меня, — к старику подсела уже в возрасте женщина. Она взяла его руку, но Владимир Павлович потянул её на себя. — Ты уже еле-еле ходишь, давай всё-таки этот вопрос решим.
Старик, как ребёнок, спрятал руки за спину. Он молча посмотрел на свою дочь, а после, не говоря ни слова, отрицательно помотал головой.
— Ну вот, ты опять на своём стоишь! А если вдруг что с тобой случится, что тогда? — в голосе дочери послышались настойчивые нотки.
— Не случится, — еле слышно произнёс старик, глядя в окно на качающиеся от ветра ветви старого клёна.
— Тебе трудно, что ли, сходить со мной к нотариусу и всё оформить?
Галина Владимировна уже не первый раз заводила разговор с отцом, чтобы переоформить на неё квартиру, но он с упорством отказывался это делать. Квартира хорошая, в центре города, трёхкомнатная, в кирпичном доме, с высокими потолками и большими окнами. Для многих этот дом был лакомым кусочком. После того как умерла его жена, он наотрез отказался продавать квартиру, никого не прописывал и не пускал к себе жить. Лишь только когда у Галины подрос сын, он разрешил Вадиму жить у себя. Мальчик умный, он помнил, как в детстве с ним гулял, водил в садик и ходил на кружки. Но мальчик подрос, теперь уже мужчина, в прошлом году он сыграл свадьбу и вместе со своей женой Яной теперь жил в соседней комнате.
В просторной гостиной стояла старая мебель, хранившая память о счастливых днях. Тяжёлые бархатные шторы приглушали дневной свет, создавая уютный полумрак. На стенах висели пожелтевшие от времени фотографии, молчаливо хранившие историю семьи.
Не добившись ничего от своего отца, Галина Владимировна, тяжело вздохнув, вышла из его комнаты.
Делать в этом доме больше нечего было, поэтому, попрощавшись со своим сыном и обняв невестку Яну, она ушла.
Какое-то время Владимир Павлович сидел в забытье, словно уснул, после вздрогнул, встал и, не спеша одевшись, пошёл к выходу.
— Дед, ты куда? — из зала раздался голос внука.
Старику хотелось побыть одному. Да, у него была комната, мог закрыться, но ему хотелось подышать воздухом, пройтись по парку, в котором он гулял со своей женой.
Старик вошёл в коридор и стал искать свои ботинки. Он заглянул в шкафчик, даже опустился на колени — вдруг его зрение подводит, но ботинок не было.
— Дед, дед! — тут же появился внук. — Ты это кончай, иди в свою комнату, отдохни.
— Только и делаю, что отдыхаю, — пробубнил Владимир Павлович.
— Нет, нет, — опять заявил Вадим. — Топай в свою комнату. Если что надо купить, скажи, я завтра пойду в город. Ну, что тебе купить? — недовольно спросил внук.
— Ничего, — пробубнил старик. Он понял, что ботинок его нет, выругавшись про себя он поднялся и, развернувшись, пошёл обратно в свою комнату.
* * *
— Мне надоело! — с возмущением произнесла невестка. — Мне всё это надоело! — опять произнесла она и с пренебрежением посмотрела на спину старика, что, зайдя в свою комнату, закрыл за собой дверь.
— Успокойся, — к ней подошёл Вадим и постарался обнять свою жену, но та, фыркнув, ушла на кухню.
— Мне всё это надоело, хочу нормально жить!
— А чем тебе это не устраивает? Дом есть, дед тебе не мешают.
— Мешает! — тут же заявила Яна.
— Он тихий.
— Мешают! — опять повторила женщина и загремела посудой.
Когда Галина Владимировна, её свекровь, предложила переехать к деду, она обрадовалась: это хорошая экономия по деньгам, не надо платить за аренду, центр города, магазины, развлекательные центры. Но старик её бесил. Да, он был тихим, не смотрел телевизор, не приставал с вопросами, но само его присутствие её бесило.
Через пару дней Галина Владимировна опять пришла навестить своего сына. Ему это явно не нравилось, но что делать — мать командовала.
К Яне пришла её сестра Оля, свояченица. Они сидели в зале и о чём-то трепались, однако как только появилась свекровь, девушки встали и, как мышки, быстро скрылись в спальне.
Через пару минут открылась дверь её отца, и старик, шоркая ногами, вышел из неё.
— Иди обратно! — скомандовала Галина Владимировна. — Я сейчас тебе принесу поесть.
Старик поднял голову и посмотрел на пустой зал. Он уже и забыл, когда последний раз сидел на диване и смотрел телевизор.
— Иди, иди! — властным голосом потребовала она, чтобы отец вернулся в свою комнату.
Старик развернулся и пошёл обратно.
Галина Владимировна, явно недовольная, пошла на кухню, поставила на плиту кастрюлю, взяла поднос и положила на него хлеб, ложку, и в тарелку налила суп. Через пару минут она отнесла это в комнату своего отца.
— Ешь аккуратно, — как маленькому ребёнку сказала женщина.
📖 Также читайте: — А вы какого чёрта припёрлись ко мне в квартиру? — спросил Егор свояченицу и с ужасом подумал, что сейчас придёт тёща.
А на следующий день в гости пришла Екатерина Андреевна, тёща, а вернее, мать невестки. Владимир Павлович всю свою жизнь проработал в конторе, где было много народу, знал каждого по имени, привык здороваться. Вот и сейчас по привычке поднялся и вышел, чтобы поздороваться с Екатериной Андреевной. Но тут появилась невестка и таким же недовольным голосом, как у её мужа, потребовала, чтобы старик вернулся в свою комнату. Растерянно Владимир Павлович посмотрел на Екатерину Андреевну, та явно с пренебрежением смотрела на старика. (продолжение в статье)
