— Только на пару часов, Дэн, правда! — голос Марины в телефоне звучал одновременно умоляюще и требовательно. — Срочная подработка, ты же понимаешь. А мне деньги сейчас…
Полина замерла с кружкой кофе в руках. Надпись «Мой дом — моя крепость» на фарфоровой поверхности казалась насмешкой. Она встретилась взглядом с мужем, но тот лишь виновато пожал плечами и отвернулся к окну.
— Хорошо, привози, — сдался Денис, почти не слушая сбивчивые объяснения сестры. — Да, конечно. Мы дома. Ждём.
Он положил телефон на барную стойку и потянулся к своей кружке. Первая суббота за месяц, когда они оба не работали, таяла на глазах.
— Я собиралась сегодня закончить отчёт и посадить мяту на балконе, — сказала Полина, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. — Детям будет скучно.
— Всего на пару часов, — повторил за сестрой Денис, хотя уверенности в его голосе было мало. — Ты же знаешь, ей тяжело сейчас, после развода. Саша переехал в Краснодар, мать не помогает с детьми…
Полина вздохнула и открыла тетрадь с планами по обустройству квартиры. Они въехали в новостройку всего полгода назад. Маленькая двушка в спальном районе стоила им огромных усилий — годы экономии на первый взнос, родительская помощь, кредит на пятнадцать лет. Их собственное пространство. Их крепость.
— Знаю, — сказала она и закрыла тетрадь. — Просто… это уже третий раз за месяц.
— Последний, обещаю, — Денис поцеловал её в щёку и пошёл в ванную, оставив недопитый кофе на стойке.
Полина посмотрела на фикус в углу кухни. Денис подарил его на новоселье, сказав, что растение станет символом их укоренения в новом доме. Она ухаживала за фикусом так, будто от этого зависело их семейное счастье.
Звонок в дверь прозвенел через двадцать минут. Полина закрыла ноутбук — хотела хотя бы проверить рабочую почту — и пошла открывать.
— Тётя Полина! — Кирилл, девятилетний племянник мужа, ворвался в квартиру, будто ураган. За ним вошла Софья, семилетняя тихоня с плюшевым зайцем в руках.
Марина стояла в дверях, одетая слишком нарядно для рабочей субботы — короткое платье, каблуки, яркий макияж. На плече — маленькая сумочка, явно не вмещающая ничего, кроме помады и телефона.
— Спасибо, спасители! — затараторила она, передавая Полине два объёмных рюкзака. — Тут перекус, сменная одежда, игрушки. Кирюша, слушайся тётю и дядю! Соня, не капризничай!
Полина хотела спросить, когда точно она вернётся, но Марина уже убежала к лифту, цокая каблуками и бросив на ходу:
— Я позвоню! Не скучайте!
Дверь закрылась. Софья прижала зайца к груди и робко спросила:
— В душе, — ответила Полина, разглядывая неожиданно тяжёлые рюкзаки. — Сейчас выйдет.
Кирилл уже скинул обувь и унёсся в гостиную. Через секунду оттуда донеслось:
— Тёть Поль, а можно мультики? А есть что-нибудь вкусненькое? А можно я приставку дяди Дениса включу?
Полина потёрла переносицу. «Пара часов, — напомнила она себе. — Всего пара часов».
К обеду стало ясно, что Марина задерживается. Полина дважды звонила ей, но трубку никто не брал. На сообщение «Когда вернёшься?» пришёл короткий ответ: «Задерживаюсь немного, всё ок».
Кирилл за это время успел разбросать фломастеры по всей гостиной, случайно опрокинуть горшок с любимой геранью Полины и устроить соревнование по прыжкам с дивана. Софья тихо играла в углу, но периодически начинала хныкать, что хочет к маме.
Денис поначалу включился в роль весёлого дяди — играл с детьми, показывал фокусы, сделал им бутерброды. Но к трём часам дня его энтузиазм иссяк, и он сел за ноутбук, отгородившись от шума наушниками.
— Смотри, что у меня есть! — Кирилл вытащил из рюкзака пластилин и высыпал его на журнальный столик. — Давай лепить динозавров!
— Кирилл, подожди, — Полина подхватила пластилин, пока тот не впечатался в новую столешницу. — Давай лучше на кухне, там есть клеёнка.
— Не хочу на кухне, там скучно, — надулся мальчик.
— А на столике нельзя, он новый.
— А у мамы можно на любом столе! — заявил Кирилл. — И на диване, и на полу, и везде!
Полина почувствовала, как раздражение поднимается внутри. Она медленно выдохнула и сказала:
— У нас другие правила. Пластилин — только на кухне.
Кирилл секунду смотрел на неё исподлобья, затем схватил пластилин и побежал на кухню, попутно задев ногой фикус. Горшок покачнулся, но устоял.
В шесть вечера, когда солнце уже начало садиться, телефон Полины наконец-то зазвонил.
— Полиночка, золотце, — голос Марины звучал виновато, но с наигранной интонацией. — Слушай, тут такое дело… Могу я детей до вечера оставить? Ну, до девяти максимум!
— Марин, ты же говорила на пару часов, — Полина отошла в спальню, чтобы дети не слышали. — У нас были планы на вечер.
— Какие планы, сериал посмотреть? — хохотнула Марина. — Поверь, когда у тебя будут дети, ты поймёшь, что иногда мамам нужна передышка.
Полина прикусила язык, сдерживая резкий ответ. «Это не мои дети, — хотелось сказать ей. — И не моя передышка». Вместо этого она произнесла:
— Я передам Денису. Перезвони через пять минут.
Она нашла мужа на балконе. Денис курил, хотя бросил полгода назад.
— Твоя сестра хочет оставить детей до девяти, — сказала Полина, прислонившись к дверному косяку.
Денис выдохнул дым и виновато посмотрел на неё.
— Прости. Я поговорю с ней завтра, серьёзно.
— Ты обещал в прошлый раз.
— Знаю. Но ей правда тяжело сейчас.
Полина смотрела на профиль мужа. Тот же нос с горбинкой, как у Марины. Те же ямочки на щеках, как у Кирилла. Семейное сходство, которое раньше казалось ей милым.
— Когда мы въезжали в эту квартиру, мы говорили, что это будет наше пространство, — сказала она тихо. — Помнишь?
