Через месяц пришло заключение суда. Мариша остаётся с матерью. Право встреч — по договорённости.
Лена сама набрала Лизу.
— Нам стоит поговорить. Без формальностей.
Они встретились в кафе. Заказали чай. Обе — без сахара.
— Я не хотела разрушить, — сказала Лиза. — Я просто оказалась рядом. А он… сам всё выбрал.
— Я не виню тебя, — ответила Лена. — Просто теперь всё будет по-другому.
— Спасибо, что не делаешь из меня врага.
Лена посмотрела в окно. За стеклом шёл снег.
— В этой истории враг — не ты. И даже не он. Не ты. Не он. А молчание. Привычка не видеть. И думать, что всё как-то само.
На следующее утро Лена подписала договор аренды на кабинет — недалеко от дома. Специально искала что-то рядом: не хотелось снова влезать в неподъёмные маршруты и терять время на дорогу. Место было небольшое, но светлое. С белыми стенами и запахом чистого дерева.
Разбирая вещи, она наткнулась на старую кружку с логотипом прежнего кабинета. Подержала в руках. Потом подошла к полке в углу и, не раздумывая, положила её в мусорное ведро.
Когда уходила, выключила свет. На душе было ровно. Без триумфа. Без сожаления. Просто — пусто и спокойно.
Вечером, уложив Маришу, она не открыла рабочую почту. Не проверила мессенджеры. Просто легла рядом с дочерью и погладила её по волосам.
— Мам, а ты теперь будешь только со мной?
— Я всегда была с тобой, — сказала Лена. — Только теперь ты это почувствуешь.
Дочь прижалась к ней. Потом уснула.
Лена лежала, глядя в потолок.
И впервые за долгое время знала точно: всё только начинается.
Утром на кухне было тихо. Лена протирала стол, медленно, будто старалась стереть последние остатки чужого присутствия. Всё — своё: чашки, полотенце, даже капли воды на краю раковины.
В комнате спала Мариша. Дышала ровно. На щеке — лёгкий след от подушки. Лена заглянула, поправила одеяло и вышла, не включая свет.
На столе лежали документы. Суд. Опека. Развод. Всё оформлено. Лена провела рукой по гладкой обложке. Это был не финал — просто точка. Нужная, правильная.
Из ящика выскользнула старая кружка. Скол на ободке, вмятина на эмали. Когда-то она пила из неё ночами, пытаясь не заснуть. Тогда казалось — главное выдержать. Переждать.
Она положила кружку в мусорное ведро. Тихо, не торжественно. Просто — убрала лишнее.
Села у окна. За стеклом моросил дождь. Тёплый, весенний. Впервые за долгое время Лена ничего не ждала и никуда не спешила.
Она уже не пыталась заслужить любовь. Не спасала. Не доказывала. Просто была рядом. С собой. С дочерью. С тишиной.
Жить — не значит удерживать. Жить — значит выбирать. Каждый день.
И она выбрала. Теперь — точно.
