Когда Алена вернулась с работы, она обнаружила, что в их… ну, в ЕЁ квартире на антресолях стоит новый чемодан. С аккуратно подписанной бирочкой: «Л.П.»
На кухне — список продуктов, написанный чётким почерком бывшего бухгалтера:
— Гречка — 3 кг — Масло подсолнечное — 2 бутылки — Сахар — 5 кг — Баранина — 3 кг — Стиральный порошок — большой
— Алена, тебе нужно записаться к гастроэнтерологу. У тебя, похоже, проблемы с желудком — судя по твоему отказу от нормальной еды.
Алена стояла, глядя на этот список, и чувствовала, как по венам разливается леденящий коктейль из бешенства, обиды и полного охренения.
И тут — как по заказу — из ванной вышла Лариса Петровна. В халате. В её халате. В Аленином халате. В том самом, который ей дарила подруга на сорокалетие. Бирюзовый, мягкий, любимый.
— Ой, Лёночка, — Лариса Петровна даже не смутилась. — Я взяла твой халатик, мой в чемодане далеко. Надеюсь, ты не против?
И вот тут Алена поняла, что всё. Хватит. Кончилась её дипломатия, иссякло её терпение.
— Виктор! — гаркнула она так, что стены дрогнули.
Через три секунды он показался в дверях. Опять с этим своим кроличьим выражением лица.
— Что… что случилось?
Алена ткнула пальцем в сторону Ларисы Петровны.
— Объясни мне, пожалуйста, это что вообще значит?! Она что — ПЕРЕЕХАЛА к нам?
Виктор замялся. Потрогал воротник футболки.
— Ну… Мам… Мам сказала, что пока у неё там всё не устроится… ну… она тут…
— Тут?! В МОЕЙ квартире?! — Алена чувствовала, что голос у неё уже срывается на ультразвук. — Виктор, ты с головой вообще дружишь?! Ты понимаешь, что это МОЯ квартира? МОЯ! Не твоя! Не вашей мамы! МОЯ!
Лариса Петровна фыркнула, закатила глаза.
— Ну да, ну да. Всё твоя. Как будто семья — это не общее. Ты посмотри на неё, Виктор. Эгоистка! Всё моя, да моя…
— ЭГОИСТКА?! — Алена чуть не упала. — Это я-то эгоистка?! После всего, что вы тут устроили?! Да вы…
— Алена, ну не начинай, — Виктор развёл руками. — Мама ж временно…
— ВРЕМЕННО?! — Алена аж икнула. — Два месяца — это временно?! С чемоданом? Со списком продуктов? С заменой штор и перестановкой мебели?!
Лариса Петровна вздохнула. Устало. Как будто это она тут жертва.
— Ой, да никто тебя не держит, Лёночка. Не нравится — уходи.
И вот тут в голове у Алены что-то щёлкнуло.
— Повтори, — медленно сказала она.
Лариса Петровна скрестила руки на груди.
— Уходи, говорю. Квартирка у тебя, конечно, неплохая, но характер — ужас. Не каждый мужик выдержит.
Алена стояла, смотрела на них обоих… И вдруг поняла, что всё. Вот прям сейчас, в этот самый момент их история заканчивается.
И уже неважно, что будет потом.
— Поняла, — тихо сказала она. — Хорошо. Поняла.
— Так. Хорошо, — Алена кивнула, будто сама себе. — Если я тут лишняя — я уйду. Или… — она сощурилась, — уйдёте вы.
Виктор сжал плечи, будто ждал, что сейчас прилетит. Лариса Петровна театрально вздохнула, выпрямилась и демонстративно поправила пояс халата.
— Ой, ну начинается… — пожала плечами она. — Только истерик тут не хватало. Серьёзная женщина, а ведёшь себя как капризная девчонка.
— А вы… — Алена шагнула ближе и ткнула пальцем в воздух между собой и Ларисой Петровной, — ведёте себя как… как… как вшивый квартирант без договора!
— Лёнчик, ну не надо… Давай спокойно…
— Спокойно?! — Алена фыркнула. — Это ты маме скажи — спокойно. С моими документами, с моим халатом, с её бетонными шторами! Спокойно! А ты… — она ткнула в него пальцем, — ты вообще кто в этой квартире?! Потому что пока у меня ощущение, что ты тут… ну, как мебель. Без права голоса и без функции.
Виктор открыл рот. Потом закрыл. Потом снова открыл. Но слов, видимо, в наличии не оказалось. Поломался.
Алена развернулась и пошла в спальню. Взяла чемодан. Не свой — Ларисы Петровны.
Вернулась на кухню, швырнула его посреди кафельного пола. Чемодан жалобно подпрыгнул.
Лариса Петровна хлопнула глазами.
— Собирайтесь, говорю. Оба. Чемодан один — хватит. Вам тут уютно вместе, вот и катитесь отсюда вместе. С вещами. С бетонными шторами. С пловом. С вашими списками.
— Алена… — начал Виктор, но голос уже предательски дрожал.
— Да что ты, Витенька, испугался? — Лариса Петровна скрестила руки на груди. — Не переживай. Мы ж с тобой семья. А это… — она кивнула в сторону Алены, — так. Временное недоразумение. Подружка с удобствами.
Алена стиснула зубы так, что в висках застучало.
— Повтори. Вот давай, Лариса Петровна, повтори ещё раз. Про недоразумение.
— Да пожалуйста! — вскинулась та. — Думаешь, ты первая? С такими, как ты, Витя всегда долго не задерживался. Тебя это удивляет? Или ты правда думала, что хватило бы мозгов на нормальную жену?
— Мам, — пролепетал Виктор, — ну хватит…
— МОЛЧИ! — взвизгнула Алена, повернувшись к нему. — МОЛЧИ, Витя! Ты — это вообще шедевр. Мужчина, блин. С буквами «м» и «у». Мама сказала — ты сел. Мама сказала — ты лег. Мама сказала — принеси, подай, убери!
Виктор покраснел. Впервые за долгое время.
— Не надо так, Лёнчик… — пробубнил он.
— Лёнчик?! — Алена скривилась. — Серьёзно? Лёнчик? После всего — Лёнчик?
