Алина закрыла дверь, сбросила туфли на паркет и потянулась, с наслаждением чувствуя, как усталость покидает тело. Её квартира — светлая, с высокими потолками и старым дубовым паркетом — всегда была её крепостью. Бабушка оставила ей это жильё шесть лет назад, и с тех пор каждый угол здесь дышал теплом и воспоминаниями.
На кухне уже горел свет. Денис, её муж, стоял у плиты, помешивая что-то в сковороде. Запах чеснока и зелени витал в воздухе.
— Привет, — улыбнулась Алина, присаживаясь на барный стул. — Что так поздно готовишь?
— Решил сделать твой любимый пастрому с картошкой, — ответил он, не оборачиваясь.
Она хотела сказать что-то ещё, но заметила его напряжённые плечи.
— Что-то случилось? — спросила она осторожно.
Денис наконец повернулся, поставил вилку на стол и вздохнул.
Лёгкий холодок пробежал по спине.
Он сел напротив, положил руки на стол, сцепил пальцы.
— Моим родителям нужна твоя квартира.
— Они стареют, маме тяжело подниматься на пятый этаж, а у тебя тут первый. Да и площадь больше.
Алина медленно моргнула, будто проверяя, не спит ли.
— А что такого? — Денис развёл руками. — Мы же семья. Ты можешь пожить у них, пока не найдём что-то для тебя.
— Для меня?— голос её дрогнул. — Это моя квартира. Бабушкина. Ты сейчас предлагаешь мне съехать из собственного дома?
— Не съехать, а временно…
— Нет, — она резко встала. — Даже обсуждать не буду.
— Ты вообще думаешь о других? Они нам помогают, а ты…
— Помогают? — Алина засмеялась, но смех вышел сухим. — Они с первого дня смотрят на меня, как на недоразумение. А теперь вдруг решили, что моя квартира — их?
— Ты всё драматизируешь, — он откинулся на спинку стула. — Просто подумай.
Она посмотрела на него — на этого человека, за которого вышла замуж три года назад. И вдруг поняла: он не шутит.
— Денис… — голос её стал тихим, но твёрдым. — Это не вопрос для обсуждения. Моя квартира останется моей.
Он ничего не ответил. Но в его глазах она впервые увидела что-то чужое.
И в этот момент Алина поняла: война только начинается.
Алина не спала всю ночь. Ворочалась в постели, пока Денис храпел рядом, будто ничего не произошло. В голове крутились обрывки фраз: «Моим родителям нужна твоя квартира», «Ты же часть семьи».
Утром, пока он собирался на работу, она налила себе кофе и села у окна. Солнечный свет падал на старый бабушкин сервиз — тот самый, который они с Денисом купили в прошлом году. «Мы». Теперь это слово казалось фальшивым.
— Ты всё ещё дуешься? — Денис застегивал рубашку, даже не глядя на неё.
— Я не дуюсь. Я пытаюсь понять, — Алина поставила чашку. — Ты в курсе, что твои родители никогда меня не любили?
— Ну вот, опять! — он закатил глаза. — Мама просто прямолинейная.
— Прямолинейная? — она засмеялась. — Когда мы поженились, она сказала: «Надеюсь, ты не думаешь, что теперь ты семья».
— Вырвала из контекста, — буркнул он, натягивая пиджак.
— А в прошлом году? Когда я заболела, а она сказала: «Нечего разводить ипохондрию, моему сыну нужна крепкая жена»?
Денис замолчал, поправляя галстук.
— Ладно, — наконец сказал он. — Но квартира — это вопрос удобства. Они старые.
— И что, я должна им её подарить?
— Не подарить, — он раздражённо вздохнул. — Мы можем оформить…
— Что? — она резко встала. — Оформить?
Он отвернулся, но она уже поняла.
— Ты… ты уже что-то придумал, да?
— Алина, давай без истерик.
Тишина. Потом он медленно потянулся к портфелю и достал папку.
— Вот. Доверенность. Ты подпишешь, и мы…
Она выхватила листы. Мелкий шрифт, пункт 4.2: «Полное право распоряжаться имуществом».
— Ты хочешь, чтобы я сама отдала тебе мою квартиру? — её голос дрожал.
— Это формальность! Для ипотеки.
— Какой ещё ипотеки?!
— Мы покупаем дом. Но нужен залог.
— Моя квартира — залог? — она чуть не задохнулась. — Без моего ведома?
— Я же объясняю! — он повысил голос. — Ты не хочешь понимать!
Она сжала папку так, что бумаги смялись.
— Выходит, твои родители просто прикрытие. Ты сам хочешь это жильё.
— Не хочу! — он вдруг разозлился. — Но
ты живёшь здесь одна, а мы…
— Да! Мы— семья! А ты ведёшь себя как эгоистка!
Алина отступила на шаг. Впервые за три года он кричал на неё.
— Хорошо, — она медленно выдохнула. — Тогда слушай внимательно.
Она разорвала доверенность пополам.
— Это моя квартира. И если ты ещё раз попробуешь её отнять…
— Что? — он фыркнул. — Что ты сделаешь?
Она посмотрела ему прямо в глаза.
Дверь захлопнулась за ним громче, чем нужно. Алина осталась одна, с комом в горле и рваными бумагами в руках.
Но одно она теперь знала точно: муж — не тот, за кого себя выдавал.
А значит, пора защищаться.
Алина стояла перед зеркалом в ванной, вглядываясь в своё отражение. Тёмные круги под глазами, бледная кожа. Три бессонные ночи с тех пор, как Денис бросил ей в лицо эти слова: «Ты ведёшь себя как эгоистка!»
