— К своей замечательной семье. Думаю, у Лены найдется для тебя местечко. В той самой квартире, которую ты ей подарил.
Маша повернулась и пошла в детскую. За спиной она услышала, как Сергей швырнул что-то об стену, а потом раздался глухой стон. Но она не обернулась.
В детской Алина спала, обняв плюшевого зайца. Маша села рядом, осторожно поглаживая дочь по волосам. Телефон в кармане завибрировал. Свекровь. Она отвергла вызов.
Через час, когда за входной дверью захлопнулась дверь лифта, Маша подошла к окну. Внизу, под дождем, стоял Сергей с чемоданом. Он долго смотрел на их окно, потом медленно побрел к автобусной остановке.
Маша опустила штору. Впереди был тяжелый день — юрист, документы, борьба. Но впервые за долгое время она чувствовала — теперь она действительно защищает свою семью.
Дождь стучал по крыше такси, пока Маша лихорадочно перечитывала документы на коленях. Юрист, к которому они ехали, специализировался на семейных спорах. Отзывы обещали «жесткие методы и быстрый результат».
— Вы точно уверены в своем решении? — Валентина Ивановна нервно теребила сумку. — Может, стоит сначала поговорить…
— Говорили три года, мама. Теперь только закон.
Такси остановилось перед стеклянным небоскребом. Офис юриста находился на 18 этаже.
Лифт поднимался мучительно медленно. Маша ловила на себе любопытные взгляды других пассажиров — ее пальцы оставляли влажные следы на папке с документами.
Дверь с табличкой «Колганов А.В. Адвокат» открыла стройная девушка-секретарь.
— У вас запись на 10:00?
— Да, Мария Семенова.
Кабинет поразил своей холодной роскошью — черный мрамор, хромированные детали, огромное окно во всю стену. За столом сидел мужчина лет сорока пяти с пронзительным взглядом.
— Садитесь, — он указал на кресла. — Рассказывайте.
Маша изложила историю за десять минут, временами сбиваясь и путаясь в датах. Адвокат молча слушал, лишь изредка делая пометки.
— Документы оригинальные есть?
— Только копии. Оригиналы… — Маша опустила глаза, — они у них.
— Понятно. — Колганов откинулся в кресле. — Ситуация мерзкая, но не безнадежная.
Он взял со стола дорогую ручку и постучал ею по стеклянной столешнице.
— Во-первых, вы в браке, значит, квартиру нельзя было дарить без вашего согласия. Во-вторых, если муж переводил семейные деньги без вашего ведома — это основание для иска.
— А если он подписал дарственную?
— Неважно. — Адвокат ухмыльнулся. — По закону вы имеете право на половину. И даже больше — если докажем систематические переводы.
Он выдвинул ящик и достал пачку похожих дел.
— Вчера вот выиграли аналогичное. Муж переписал квартиру на любовницу. Суд обязал вернуть все плюс компенсацию.
Маша почувствовала, как в груди теплеет — впервые за эти дни.
— Сколько времени займет?
— Месяц-два. Если, конечно… — адвокат сделал многозначительную паузу, — они не решат давить по-другому.
— Что вы имеете в виду?
— Обычно в таких случаях начинаются угрозы, давление через ребенка…
Валентина Ивановна вскрикнула:
— Посмеют, — холодно сказал Колганов. — Поэтому с сегодняшнего дня — никаких контактов. Ни звонков, ни встреч. Особенно с мужем.
Маша кивнула. Она уже подписала договор, когда телефон вдруг завибрировал. Незнакомый номер.
— Машка, это Ленка. — Голос звучал неестественно сладко. — Ты чего Сергея-то выгнала? Он тут в слезах…
Маша встала и отошла к окну.
— У нас нет тем для разговоров.
— Ну как же нет-то! — Лена засмеялась. — Семья ведь! Кстати, насчет квартиры… ты зря паникуешь. Мы же просто переоформили временно.
— Временно? На три года?
— Ну… — в голосе Лены появились нотки раздражения, — вообще-то это наша с братом квартира! Мама с папой ее получили, когда мы еще школьниками были!
Маша сжала телефон так, что пальцы заболели.
— И что? Это дает вам право воровать?
— Какая воровка?! — Лена резко повысила голос. — Это ты воровка! Забрала нашего брата, теперь квартиру хочешь отнять!
Адвокат жестом потребовал трубку.
— С вами говорит представитель г-жи Семеновой. Все дальнейшие разговоры только через меня.
— Ой, адвокатика наняли! — Лена фальшиво засмеялась. — Ну ладно… только учтите — у нас тоже связи есть.
Связь прервалась. Колганов хмыкнул:
— Стандартная тактика. Теперь ждите грязных приемов.
Маша вдруг вспомнила:
— Алина… ее в садик нужно…
— С сегодняшнего дня — только с сопровождающим, — строго сказал адвокат. — И предупредите воспитателей — никому ребенка не отдавать. Даже отцу.
По дороге домой Маша получила СМС от Сергея:
«Прости. Я все исправлю. Они заставляли меня все эти годы. У папы действительно были проблемы с сердцем…»
Она хотела было ответить, но вспомнила слова адвоката. Телефон снова завибрировал — теперь сообщение от свекрови:
«Ты разрушила семью. Но квартиру тебе не видать. У нас все схвачено.»
Маша выключила телефон. Завтра начиналась война. И она была готова.
Дождь хлестал по окнам здания суда, когда Маша с адвокатом поднимались по мокрым ступеням. Валентина Ивановна осталась с Алиной — слишком нервная обстановка для ребенка.
— Запомните, — шептал Колганов, придерживая дверь, — не реагируйте на провокации. Судья любит спокойных.
Зал заседаний оказался небольшим, но переполненным. На противоположной стороне уже сидели свекровь с Леной. Сергея не было.
Лена заметила Машу и демонстративно закатила глаза, шепча что-то матери на ухо. Людмила Степановна сидела, выпрямив спину, в темном костюме, словно собиралась на похороны.
— Встать! Суд идет! — объявил секретарь.
Судья — женщища лет пятидесяти с острым взглядом — быстро просмотрела дело.
— Итак, гражданка Семенова оспаривает законность дарственной на квартиру. На чем основываются ваши требования?
Колганов встал, поправив галстук.
— Во-первых, имущество было приобретено в браке, значит, требовалось нотариальное согласие супруги, которого не было. Во-вторых, имеются доказательства систематического вывода семейных средств.
Он разложил на столе распечатки переводов, скриншоты переписок. Судья внимательно изучала документы, когда Людмила Степановна вдруг вскочила.
