Катя накрывала на стол, нервно поправляя салфетки. В этот раз она старалась особенно тщательно – свекровь всё равно найдёт, к чему придраться. Максим привёз родителей на дачу, которую они снимали на лето, и теперь в маленькой гостиной пахло жареной курицей и напряжением.
— Ну и домишко, — раздался голос Лидии Петровны, едва она переступила порог. — В наше время дачи строили на совесть, а не из этих… картонных стен.
Катя стиснула зубы, но промолчала. Максим поспешно подхватил чемодан родителей.
— Мам, тут уютно, главное – воздух хороший. И озеро рядом.
— Озеро? — фыркнула свекровь. — Воняет тиной, как в болоте.
— Лидия Петровна, если вам не нравится, можно поехать в ваш коттедж. Говорили, там ремонт закончили?
— Ах, вот как? — брови свекрови поползли вверх. — То есть вы нас пригласили, а теперь выгоняете?
— Никто не выгоняет, — Максим бросил жене предупредительный взгляд. — Просто Катя волнуется, хочет, чтобы вам было комфортно.
— Волнуется, — проворчал Иван Степанович, усаживаясь за стол. — Это она всегда так «волнуется», когда мы приезжаем.
Катя налила суп, стараясь не дрожать от злости. Лидия Петровна ковыряла ложкой, морщась.
— Опять эту жижу варите? У Максима с детства гастрит, ему нужно нормальное мясо, а не диетические эксперименты.
— Мама, у меня всё в порядке, — Максим натянуто улыбнулся.
— Конечно, в порядке, пока не схватит, — свекровь отодвинула тарелку. — Ладно, рассказывайте, как живёте. На дачу-то сколько отдали?
— Сто двадцать за сезон, — ответила Катя.
— Сто двадцать?! — Лидия Петровна аж подпрыгнула. — Да за эти деньги можно было в Крым съездить!
— Но мы хотели именно здесь, — Катя почувствовала, как внутри закипает.
— Хотели… — свекровь покачала головой. — Всё хотите, да хотите, а когда уже начнёте жить по-настоящему? Своя дача, машина, дети…
— Вот когда ваш сын купит свою дачу, тогда и будете приезжать на лето. А пока вас тут не ждут.
Тишина повисла, как нож. Лидия Петровна побледнела.
— Что… что ты сказала?
— Ты слышала, — Катя не отвела глаз.
Максим вскочил, но было поздно – свекровь уже задохнулась от возмущения.
— Вот благодарность! Мы вас содержали, квартиру помогали покупать, а теперь мы тут лишние?!
— Никто не говорил, что вы лишние, — попытался вставить Максим.
— Молчи! — крикнул Иван Степанович. — Твоя жена уже всё сказала!
Катя понимала – назад дороги нет. Но сдерживаться больше не было сил.
Тишина в комнате длилась не больше секунды, но напряжение в воздухе стало таким густым, что его можно было резать ножом. Лидия Петровна первой нарушила молчание, её голос дрожал от обиды:
— Вот как ты разговариваешь с матерью своего мужа? После всего, что мы для вас сделали!
Катя чувствовала, как дрожат её руки, но отступать было уже некуда:
— Я разговариваю так, как вы заслуживаете. Приезжаете и сразу начинаете критиковать всё подряд — дом, еду, нашу жизнь…
Максим встал между ними, пытаясь погасить конфликт:
— Давайте успокоимся. Мама, Катя просто…
— Что «просто»? — перебила его Лидия Петровна. — Она прямо сказала, что мы здесь нежеланные гости! Ты слышал это, Иван?
Иван Степанович, до этого молча наблюдавший за ссорой, тяжело поднялся со стула. Его лицо стало багровым:
— Я всё слышал. И вижу, как твоя жена неуважительно относится к моей супруге. После того, как мы вам квартиру помогали покупать!
Катя резко повернулась к свёкру:
— Помогали? Вы дали десятую часть суммы, а потом два года напоминали об этом при каждом удобном случае!
Максим схватил Катю за руку:
— Хватит! Прекрати сейчас же!
Но Катя вырвала руку:
— Нет, пусть они наконец услышат правду! Твоя мать с самого начала была против нашего брака, а теперь при каждом визите пытается доказать, что ты сделал ошибку!
Лидия Петровна вскинула руки:
— О Господи! Да я же тебе как дочь родную приняла! Всё для тебя делала!
