– Я не виноват, что у меня такой оклад! – вырвалось у Алексея. – Договорился при приеме! И работаю я, между прочим…
– Ой, да брось! – фыркнул Виктор. – Мы все тут пашем! А ты… «договорился». Очень удобно. Ну ладно. – Он сел, взгляд стал холодным, хищным. – Раз так, коллектив должен знать правду. О справедливости. О равенстве. Негоже, чтобы нас дурачили.
Он открыл дверь кабинки. Его голос, громкий, полный фальшивого негодования, прокатился по открытому пространству офиса:
– Коллеги! У нас тут вопиющая несправедливость! Алексей Петров, наш равный коллега, оказывается, получает зарплату чуть ли не как замначальника! Пока мы тут вкалываем за копейки!
Тишина воцарилась гробовая. Десятки глаз уставились на Алексея. Взгляды были разными: шокированные, любопытные, сочувствующие, но больше всего – обиженные, злые. Шёпот, как рой ос, пополз по рядам столов.
– Виктор, ты что делаешь? – попыталась вступиться Ольга, но ее голос потонул в нарастающем гуле.
– А что я делаю? Правду говорю! – пафосно воздел руки Семенов. – Нечего за спинами прятаться! Пусть все знают, кто тут наживается на нашем труде!
Алексей стоял как истукан. Он чувствовал, как жар стыда и гнева заливает его с головы до ног. Слова застревали в горле. Вот он, ад. Офисный, мелкий, но такой реальный.
День превратился в пытку. Коллеги, еще вчера дружелюбные, теперь отворачивались, переставали разговаривать при его приближении, обменивались многозначительными взглядами. За обедом в столовой за его столиком остались пустые места. Даже Ирина, с которой они часто обсуждали проекты, лишь виновато пожала плечами, проходя мимо.
– Слышал новость? – доносился шепот из курилки. – Петров-то… золотой мальчик, оказывается.
– Ну да, видать, языком хорошо работает… не только по делу.
– А я-то думал, мы одна команда… Ан нет, есть «равнее».
– Надо бы с шефом поговорить… коллективно. Непорядок!
Алексей пытался работать, но цифры в отчете плясали перед глазами. Каждый смех за спиной казался насмешкой. Каждый шёпот – обсуждением его «незаслуженного» богатства. Он чувствовал себя прокаженным. Виктор же расцвел. Он ходил по офису триумфатором, собирая вокруг себя недовольных, подливая масла в огонь. Его фразы «равная оплата за равный труд» и «коллективная солидарность» звучали как боевые кличи.
К концу дня Алексей был морально раздавлен. Он сидел за своим столом, тупо глядя в монитор, не видя ничего. Мысль о том, что завтра все повторится, вызывала тошноту. И что теперь? Уволиться? Но куда? И как объяснить причину? Агрессивная «забота» коллектива и ядовитые взгляды Виктора стояли перед глазами.
Внезапно зазвонил внутренний телефон. Резкий, пронзительный звук заставил вздрогнуть.
– Петров? Ко мне. Срочно. – Голос Сергея Михалыча, начальника отдела, был необычно сухим, без привычного басистого тембра. Ну всё. Приплыли.
Алексей медленно поднялся. Ноги ватные. Дорога по коридору до кабинета шефа казалась бесконечной. Он ловил на себе колючие взгляды. Виктор, стоя у окна, смотрел на него с едва скрываемым злорадством.
В кабинете Сергея Михалыча пахло дорогим кофе и дорогим же табаком (хотя курить в офисе было запрещено). Шеф сидел за массивным столом, откинувшись в кресле. Перед ним лежал… тот самый скомканный лист. Алексей узнал его. Рядом – распечатка служебной записки. Подпись – Семенов В.И. и еще несколько фамилий.
