Чайник засвистел как раз в тот момент, когда Валерий закрыл последний чемодан. Галина машинально потянулась к плите, выключила газ, но чай наливать не стала. Так и застыла у окна, глядя на кухонные занавески, которые сама шила еще пять лет назад.
— Тогда я заберу музыкальный центр, — голос Валерия звучал непривычно глухо. — И книжные полки в гостиной.
— Забирай, — пожала плечами Галина, не оборачиваясь.
В отражении оконного стекла она видела его силуэт — сутулый, постаревший. Когда успел так осунуться? Они ведь еще неделю назад ужинали вместе, обсуждали, поедут ли летом на дачу. А теперь вот — чемоданы в прихожей, и этот чужой человек, с которым прожито пятнадцать лет.
— И гараж тоже мой, — вдруг добавил он. — Я его достраивал, крышу перекрывал.
Галина резко обернулась:
— Что значит — твой? Гараж к квартире привязан!
— Мы пятнадцать лет здесь жили, — в его голосе появились упрямые нотки. — Я имею право на часть имущества.
Что-то оборвалось внутри. Галина почувствовала, как поднимается волна гнева — жгучего, обжигающего горло.
— Квартира была куплена до брака! — она почти выкрикнула эти слова. — Я за нее кредит семь лет выплачивала! Еще до встречи с тобой!
— Знаешь что, — Галина подошла ближе, глядя прямо в глаза мужчине, с которым еще вчера делила постель. — Ты уходи с тем, с чем пришел. С чемоданом и кожаной курткой — помнишь, она еще на локтях потертая была? Всё, что нажито за пятнадцать лет — давай делить. Но квартира — это только мое.
Валерий помолчал, сжав губы в тонкую линию.
— Хорошо. Я позвоню адвокату.
— Звони кому хочешь, — Галина отвернулась, снова уставившись в окно. — Ключи на тумбочке оставь.
Когда входная дверь хлопнула, она все еще стояла неподвижно. За окном накрапывал мелкий дождь, а в отражении стекла она увидела старую женщину с сухими, злыми глазами. Свое отражение.
Ящики старого серванта скрипели, будто жаловались на беспокойство. Галина перебирала старые папки, вытаскивая документы один за другим. Пальцы подрагивали. Где же эта зеленая папка с договором купли-продажи?
— Должна быть здесь, — бормотала она, выдвигая нижний ящик.
Пыль поднялась столбом, заставив чихнуть. Столько лет не разбирала эти завалы. Зачем, если всё было хорошо? А теперь вот понадобилось доказывать, что квартира — её собственность.
Из стопки выпала фотография — их свадьба. Валерка молодой, с лихой улыбкой, она в кремовом костюме, счастливая. Без фаты и торжества — просто расписались и отметили в кафе с друзьями.
— Ну и где документы? — сердито отложила снимок в сторону.
Наконец в самом углу обнаружилась зеленая папка, слегка выцветшая от времени. Галина раскрыла её и с облегчением выдохнула — вот он, договор. Дата: 12 мая 2005 года. За три года до свадьбы.
Она провела пальцами по печати, по своей подписи. Тогда казалось — вот оно, счастье. Своя квартира, пусть небольшая, пусть с кредитом на семь лет, зато своя. Помнится, первую ночь провела на раскладушке, потому что мебель еще не привезли. И как гордилась перед подругами — сама заработала, сама купила.
Стук в дверь вывел из задумчивости.
— Мам, ты что там копаешься? — дочь заглянула в комнату. — Я звоню-звоню, а ты не берешь.
— Документы ищу, — Галина помахала зеленой папкой. — Нашла.
Лена присела на краешек кресла.
— Валерий на квартиру претендует, — в голосе Галины появились стальные нотки. — Пятнадцать лет прожили, говорит, так что имеет право. А я ему — мое до брака куплено, и точка.
Лена внимательно посмотрела на мать.
— Как что? — Галина аккуратно сложила документы обратно в папку. — Пусть катится на все четыре стороны. Ничего ему не достанется. Адвоката уже нашла.
Рука вновь наткнулась на свадебную фотографию. Галина невольно задержала на ней взгляд — молодые, счастливые. Столько планов, столько надежд. И вот так всё закончилось — дележкой вещей и поисками старых документов.
