— И упал с лестницы в её квартире?
Виктор промолчал. Этого было достаточно.
Алёна встала. Семь лет. Два выкидыша. Бессонные ночи, когда он болел воспалением лёгких. Ипотека, которую взяли вместе. Ремонт в квартире. Всё рухнуло за пятнадцать минут.
— Я вызову маму, пусть побудет с тобой, — голос звучал непривычно спокойно. — Документы на развод получишь через адвоката.
— Алёна! — он дёрнулся. — Подожди, давай поговорим…
Но она уже шла к двери. В коридоре было пусто, и только собственные шаги гулко отдавались от стен.
Нина Павловна влетела в квартиру без звонка — у неё всегда был свой ключ.
— Что значит «развод»? — она бросила сумку на тумбочку. — Витенька звонил, сказал, ты даже слушать его не хочешь!
Алёна методично складывала вещи в коробки. Неделя после больницы прошла как в тумане: работа, дом, снова работа. Она не отвечала на звонки мужа и свекрови.
— А что тут слушать, Нина Павловна? Полгода у вашего сына роман на стороне. Полгода он врал мне в глаза.
— Ну мужчина загулял, с кем не бывает? — свекровь присела на диван. — Ты бы лучше подумала, почему он на сторону пошёл! Может, дома чего не хватало?
Алёна замерла с книгой в руках.
— Вы серьёзно? Я для него недостаточно старалась?
— Ну а что ты хочешь? Детей нет, карьерой занята… — Нина Павловна поджала губы. — В наше время женщины умели семью сохранять, а не бежали сразу в развод.
— В ваше время женщины считали нормой терпеть унижение?
— Не дерзи! — свекровь повысила голос. — Витя — мужчина видный, при деньгах. Думаешь, одна останешься — сразу принц прискачет? В твоём-то возрасте?
Алёна поставила коробку на пол.
— Нина Павловна, вы сейчас не помогаете. Совсем. Я ухожу не потому, что рассчитываю на принцев. А потому что не хочу жить во лжи. И вашему сыну давно пора повзрослеть.
— Он просто оступился! Светка эта сама на него вешалась, я знаю!
Алёна резко обернулась:
Свекровь осеклась, но быстро взяла себя в руки:
— Краем уха слышала… Но это ничего не значит! Мужчины, они…
— Вон. Из. Моего. Дома, — Алёна чеканила каждое слово. — Можете утешать сына, когда его выпишут. А сюда больше не приходите.
— Да как ты смеешь…
— Ключи на тумбочку. И уходите.
Нина Павловна, багровая от злости, бросила связку ключей и выскочила за дверь. Алёна медленно опустилась на диван. Она не плакала — слёз не было. Только пустота внутри и звенящая тишина в квартире.
Телефон завибрировал — звонила Жанна, подруга с работы.
— Ты как? — в трубке слышался шум улицы.
— Нормально. Собираю вещи.
— Я сейчас приеду. И даже не спорь! — Жанна говорила быстро, как всегда, когда волновалась. — Закажу еды, возьму вина. Нельзя одной сидеть в такой момент.
Алёна улыбнулась впервые за неделю:
