— Опять соль не досолила? — Екатерина Петровна поморщилась, отодвигая тарелку с супом. — Сколько раз говорить, Анна, что мужчине нужна нормальная еда после работы!
Анна Сергеевна сжала губы, считая про себя до десяти. Три года совместной жизни под одной крышей, а каждый обед превращался в экзамен по кулинарии. Она молча добавила соль в супницу и, подхватив свою тарелку, отошла к окну.
— Я не закончила, — голос свекрови звенел, как натянутая струна. — Сергей вкалывает целыми днями, а ты даже нормальный суп сварить не можешь!
— Мам, да ладно тебе, — Сергей устало махнул рукой. — Нормальный суп.
Он посмотрел на часы, торопливо допил компот и поднялся из-за стола:
— Мне пора. Бригадир звонил, сегодня материалы привозят, надо разгружать.
Анна проводила мужа до двери. Как всегда, поцелуй мимо щеки, как всегда, запах табака и усталости. Три года назад она представляла их семейную жизнь совсем иначе.
— Мам, а почему бабушка всегда ругается? — пятнадцатилетняя Мария подошла к ней, теребя наушник от плеера. — Опять из-за соли?
— Просто у нее свои представления о том, как должно быть, — Анна обняла дочь за плечи. — Не обращай внимания.
— Ты всегда так говоришь, — Мария вздохнула. — А сама терпишь.
Марии было сложнее всего. В пятнадцать лет собственная комната кажется жизненной необходимостью, а здесь — теснота трехкомнатной квартиры, где свекровь заняла лучшую комнату, а они с мужем и дочерью ютились в оставшихся двух. Квартирный вопрос, испортивший не одно поколение.
Вечером, когда Сергей вернулся с работы, Анна поймала его на кухне.
— Серёж, нам нужно поговорить, — она прикрыла дверь, чтобы их не услышала свекровь. — Так дальше продолжаться не может. Мария взрослеет, ей нужно личное пространство.
— Ну и что ты предлагаешь? — он устало потер переносицу. — Выгнать мою мать на улицу?
— Я не это имела в виду, — сглотнула Анна. — Может, нам свое жилье поискать? Хотя бы съемное для начала.
Сергей покачал головой:
— На какие шиши? У тебя зарплата бухгалтера в третьесортном офисе, у меня — шабашки на стройке. Коплю я, коплю, а все равно на первый взнос не хватает.
— А ипотека? — тихо спросила Анна.
— Ты с ума сошла? — он повысил голос. — Тридцать лет в кабале?
Их разговор прервала Екатерина Петровна, возникшая на пороге кухни:
— Что за шум? О чем вы тут спорите?
— Анна квартиру захотела, — хмыкнул Сергей. — Отдельную.
Екатерина Петровна поджала губы:
— И чем тебе здесь плохо? Крыша над головой есть, все удобства, до школы Марии — пять минут ходьбы. Неблагодарность какая!
— Да при чем тут благодарность? Нам просто тесно! Марии нужна своя комната, она взрослеет.
— А мне, значит, на улицу? — глаза свекрови сузились.
— Я не это имела в виду, — снова начала Анна, но Екатерина Петровна уже развернулась и вышла с кухни, громко хлопнув дверью.
Сергей посмотрел на жену с укоризной:
— Ну вот, теперь неделю дуться будет. Зачем ты это начала?
Анна устало опустилась на табурет:
— Я просто хотела, чтобы у нас было свое пространство. Чтобы ты был на моей стороне хоть иногда. Неужели это так много?
Сергей подошел к ней, положил руку на плечо:
— Слушай, у меня, кажется, выход есть. Бригадир предлагает на вахту поехать, на Север. Платят втрое больше, чем здесь. За год-полтора могу на первый взнос накопить.
Анна подняла на него глаза:
— По три месяца. Потом неделя дома, и снова туда.
Она представила, как останется один на один с Екатериной Петровной, и внутри все сжалось.
— А может, другой вариант поискать? Здесь, в городе?
— Да нет здесь вариантов! — Сергей повысил голос. — Ты же сама квартиру хочешь, вот я и предлагаю решение.
Что я могла ответить? Что боюсь остаться без его поддержки? Что свекровь съест меня заживо? Что будет с Марией, которая и так редко видит отца?
— Хорошо, — тихо сказала Анна. — Поезжай, если считаешь, что так будет лучше.
Прошло три месяца с отъезда Сергея. Сначала звонил каждый день, потом через день, потом раз в неделю. Деньги присылал исправно, но суммы были меньше обещанных.
— Он там бухает, — безапелляционно заявила Екатерина Петровна за ужином. — Я мать, я чувствую.
— Не говорите так при Марии, — тихо попросила Анна.
— А что, правду скрывать? — свекровь фыркнула. — Она уже взрослая, все понимает.
Мария молча ковыряла вилкой в тарелке.
— Вы даже не знаете наверняка, — попыталась возразить Анна. — Может, там действительно платят меньше, чем обещали.
— Защищаешь его? — Екатерина Петровна прищурилась. — Или сама не видишь очевидного?
Анна почувствовала, как к горлу подступает комок, но сдержалась. Спорить со свекровью было бесполезно.
— Маш, ты уроки сделала? — перевела она тему.
— Еще нет, — дочь поднялась из-за стола. — Пойду делать.
Когда они остались вдвоем, Екатерина Петровна неожиданно спросила:
— Ты действительно так несчастна с нами? От моего сына бегаешь, меня терпеть не можешь?
Анна растерялась от прямоты вопроса:
— Я не бегаю от Сергея. Я просто хотела, чтобы у нас была своя жизнь. Как у всех нормальных семей.
— Как у всех, — передразнила свекровь. — А что такое «как у всех»? Ипотека на тридцать лет? Жизнь от зарплаты до зарплаты? Мы в свое время жили с родителями мужа, и ничего, не жаловались. Была крыша над головой — уже хорошо.
— Времена другие, — тихо сказала Анна. — Сейчас у каждого свои представления о счастье.
— А счастье — это отдельная квартира? — Екатерина Петровна покачала головой. — Ох, Анна, Анна… Не в стенах дело.
Может, она права? Может, проблема во мне? В моей неспособности приспособиться, принять ситуацию такой, какая она есть?
Вечером Сергей позвонил сам.
— Как вы там? — голос казался отстраненным, будто он спрашивал из вежливости.
— Нормально, — Анна старалась звучать бодро. — Мария хорошо учится, вчера пятерку по алгебре получила.
— Молодец, — в трубке что-то зашуршало. — Слушай, у меня тут изменения в графике. Домой через месяц только смогу выбраться.
— Месяц? Но ты же обещал через неделю приехать. У Марии день рождения…
— Ничего не могу поделать, — резко оборвал ее Сергей. — Работа такая. Зато денег больше будет. Ты же квартиру хотела, вот и терпи теперь.
