Баба Нюра, кряхтя, подперла щеку рукой и уставилась на деда Егора, который, как всегда, ковырялся в своем радиоприемнике. Из приемника доносилось шипение и редкие обрывки новостей.
– Егор, – протянула она, – а помнишь, как мы с Кузьмой воевали? Егор оторвался от приемника, почесал за ухом и прищурился.
– С каким Кузьмой? С тем, что самогон гнал? Так я с ним не воевал, я у него покупал!
– Да не с тем Кузьмой, дурень старый! С домовым! С нашим Кузьмой! Егор хмыкнул.
– А, с этим… Помню, как же. Молодые были, дурные. Верили во всякую ерунду.
– Ерунда! – возмутилась баба Нюра. – Да он нам жизни не давал! И тут баба Нюра погрузилась в воспоминания, а Егор, ворча, снова уткнулся в свой приемник, но краем уха слушал. Молодые Нюра и Егор только-только переехали в старенький, но уютный домик на окраине деревни. Дом достался им от бабушки Нюры, и они были полны энтузиазма навести в нем порядок и зажить счастливо. Первые дни все шло замечательно. Но потом началось… Сначала пропадали носки. Один носок из пары исчезал бесследно, оставляя Нюру в недоумении. Потом начали пропадать ложки. А однажды утром Егор обнаружил, что его любимые валенки перекрашены в ярко-розовый цвет.
– Нюрка, ты что, с ума сошла? Зачем мои валенки покрасила? – возмутился Егор.
– Да я их в глаза не видела! – оправдывалась Нюра. – Я вообще красить не умею! Вскоре стало ясно, что в доме завелся незваный гость.
– Это домовой! – заявила Нюра, начитавшись всяких суеверий. – Он балует! Егор отмахнулся.
– Глупости! Это мы просто вещи теряем. Но вещи продолжали пропадать и появляться в самых неожиданных местах. Однажды Нюра нашла свою маленькую косу, которой она косила траву, в кастрюле с борщом. А Егор обнаружил свою шапку, набитую куриным пометом, на люстре.
– Все, Егор! – решительно заявила Нюра. – Надо с ним договариваться! Они решили оставить домовому угощение. На ночь поставили на стол блюдце с молоком и кусок хлеба. Утром блюдце было пустое, а хлеб надкусан.
– Ест! – радостно воскликнула Нюра. – Значит, он нас услышал! Но домовой, похоже, не собирался останавливаться. Он продолжал пакостить. Однажды ночью он разбудил Нюру, дергая ее за косу. А Егору он подложил под подушку живую лягушку.
– Все, терпение лопнуло! – взревел Егор. – Я ему покажу, как баловаться! Он решил поймать домового. Вооружившись сковородкой и метлой, он засел в засаде в темном углу. Нюра, вооружившись скалкой, стояла на страже у двери. Ночью в доме раздался шорох. Егор выскочил из засады со сковородкой наперевес.
