Аня не знала, что испытывал Лёша, беря её за руку. Он не делал попыток сблизиться – рыцарь, блин. Иногда она злилась, что настолько. Но потом забывала о том, что только что злилась. Ей было интересно с Алексеем, даже когда он рассказывал о своей работе. Она вспоминала то, как назвала его сестрица Инка. Бог джакузи, король унитазов. Вспоминала и фыркала про себя. Инка – дура, но смешно.
— Ты смеёшься надо мной? – нет, всё-таки он хорошо её чувствовал.
Аня рассказала. Лёша хохотал, как ненормальный. Слава Богу, самоиронией он был не обижен.
Они ходили в кино, и там Аня преступно клала свою голову на плечо Алексея. Самое близкое, что произошло у них за всё время. Дали слово, и держались курса. Побеждали страсти. Что-то было в этом… оригинальное и волнующее.
А потом как-то гуляя по осеннему парку, они услышали сзади женский голос, полный ярости:
Это было сказано буквально над ухом, и Аня от растерянности обернулась. Когда поворачивалась, краем глаза увидела, как побледнел Лёша. А когда обернулась, почувствовала жгучую боль в щеке. Как будто врезалась лицом в горячий утюг, отшатнулась и упала. Шлёпнулась на пятую точку.
Боль не отрезвила, а затуманила. Как в дурном сне Аня увидела, что Лёша с усилием удерживает какую-то тётку. А та орёт, изрыгая оскорбления и проклятия, матерится, и норовит броситься на Аню снова.
До девушки дошло! Эта тётка влепила ей затрещину, вот откуда боль. Такого леща отвесила, что она свалилась на асфальт.
Аня встала. Она смотрела во все глаза на безобразную сцену и не знала, как реагировать. Лёша, кажется, тоже не слишком хорошо понимал, что делать. Все его силы уходили на то, чтобы сдерживать мегеру, а она и не собиралась успокаиваться.
— Аня, ты как? Ты в порядке? – спросил он, хватая Милу за руки.
— Я в норме. Спасибо. – сказала Аня, и потрогала щёку.
— Идём. – это он сказал мегере. – Идём отсюда, ну!
И Алексей уволок тётку по аллее. Она шла, и продолжала скандалить, но скоро Аня перестала слышать эти вопли. А потом её платонический возлюбленный со своей сумасшедшей женой скрылся их виду.
Анна пошла к сестре. Они с Кириллом жили недалеко. И от парка, в котором они с Лешей еще десять минут назад спокойно гуляли, держась за руки. И от Аниного дома тоже недалеко.
Родители их, вырастив дочерей, решили, что хотят пожить на свежем воздухе. Уехали жить в деревню. Когда Инка вышла за Кирилла и переехала к нему, Аня осталась одна в родительской квартире. После сегодняшнего инцидента ей совсем не хотелось быть одной. Она даже представить не могла, что придет сейчас в пустую квартиру. За всю жизнь Аню никто и пальцем не тронул. А тут такое…
По дороге она периодически трогала щёку. Щека горела, но больно уже не было. Да уж… выследила же их Мила эта. А главное, за что Аня получила-то? Ничего ведь не было!
— О, малая пришла. Проходи, мой руки. Будем ужинать.
— Угу. – Аня разулась и прошла в ванную.
— Случилось что-то? – насторожилась Инна.
— Да нет. – вяло ответила Аня.
Но сестра вломилась за ней в ванную.
— А ну-ка посмотри на меня! Ты что, пила?
— А чего красная такая? С одной стороны… — удивлённо добавила Инна.
— Короче… мне дала по щам Лёхина жена.
— Господи, где ты берешь эти прекрасные фразеологизмы?
— Как это, дала по щам? Где? Лёха… это то, что я думаю?
— Это он, да, но там и близко не было того, о чем ты думаешь!
— Инна, у тебя что-то горит! – издалека крикнул Кирилл.
Она приоткрыла дверь и крикнула:
— Ну так посмотри, что! Нашёл себе служанку. Ишь…
Через минуту в ванную припёрся и Кирилл.
— Девки, что случилось?
