— Получила твоё письмо, — наконец выдавила она. — Сначала разозлилась. Как ты могла, думаю, так жёстко? А потом… — она достала из пакета конверт, положила на стол. — Тут пятнадцать тысяч. За два месяца. Больше пока не смогла.
Я смотрела на конверт, не притрагиваясь.
— Я устроилась. На две работы. Утром в пекарню, вечером курьером. Свою кондитерскую пока заморозила. Не потяну.
— Что ж, взрослое решение.
— Баб, прости меня. Я правда думала, что всё получится. Что заказы посыплются, что… — голос дрогнул. — Я не хотела тебя подставлять. Просто привыкла, что ты всегда рядом, всегда поможешь.
— В том и проблема, детка. Я тебя от жизни ограждала, а жизнь — она колючая. Больно, когда без подготовки.
Анна кивнула, вытерла глаза рукавом:
— Давай сделаем всё правильно? Я завтра к нотариусу схожу, оформим договор займа. Чтобы ты могла официально требовать. И график платежей составим.
Правильно… Как просто звучит и как сложно даётся.
— Хорошо. Завтра в десять у нотариуса на Баумана.
Она встала, двинулась к двери, обернулась:
— Баб, а пирожки с капустой больше не печёшь?
— Печь буду. Когда для себя захочу, а не чтобы задобрить.
Кивнула и ушла. А я открыла конверт, пересчитала купюры. Пятнадцать тысяч. Хватит на еду до пенсии и платёж в банк. Первый раз за четыре месяца платёж не из моих.
Читальный зал библиотеки. Суббота, посетителей мало. Я сидела в любимом углу у окна, перечитывала Чехова — «Вишнёвый сад». Как же точно он про нас написал — всё цепляемся за прошлое, а настоящее мимо проходит.
Телефон завибрировал — я теперь звук отключаю, нервы беречь надо.
— Валентина Петровна? Это Сергей.
Бывший зять. Не общались лет пять, после развода с моей дочерью.
— Здравствуй, Серёжа. Что-то случилось?
— Да нет, всё в порядке. Слышал про вашу ситуацию с Анной. Она ко мне приходила, денег просила. Я не дал, но… Валентина Петровна, у меня предложение есть.
— Мне в книжный магазин нужен консультант. Два дня в неделю, с десяти до трёх. Пятнадцать тысяч в месяц. Вы же в литературе разбираетесь лучше всех, кого я знаю.
Пятнадцать тысяч. Два платежа по кредиту.
— Это… неожиданно. А что Марина скажет? — его новая жена.
— Марина сама предложила. Говорит, несправедливо, что вы из-за Анкиных фантазий страдаете.
Я посмотрела в окно. Снег уже не первый, плотный такой, зимний. Дворник дорожки чистил, собака чья-то прыгала в сугробах.
— Спасибо, Серёжа. Я подумаю и позвоню.
— Конечно. И, Валентина Петровна… Вы правильно сделали, что письмо написали. Анне пора взрослеть.
Положила трубку. Правильно сделала… Может, и так. Только правильное не всегда означает лёгкое.
Открыла Чехова на последней странице: «Настанет время, и все узнают, для чего всё это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить… надо работать, только работать!»
Работать. В семьдесят лет снова начинать работать. Но знаете что? Это уже мой выбор. Не вынужденный, не из-под палки. Просто решила — буду.
Анна платит исправно. Каждый месяц седьмого числа перевод приходит. Без опозданий. Мы не общаемся пока — рано ещё, раны свежие. Но на Новый год она прислала открытку. Без слов, просто ёлочка нарисована от руки.
Я ответила. Тоже без слов. Просто снежинку нарисовала.
Иногда лучшее, что ты можешь сделать для других — это научиться защищать себя. Даже если другие — это твоя семья. Особенно если это твоя семья.
Популярное среди читателей
