Тамара открыла дверь на осторожный стук. На крыльце стоял Геннадий с чемоданом, кепка съехала, плечи сутулились.
— Тома, прости… — начал он тихо.
— Гена? Что случилось?
— Яна выгнала. Сказала, что надоел… что молодого нашла.
Тамара почувствовала сжатие внутри. Странное чувство — жалость, смешанная с горьким удовлетворением. Она помнила, как он ушёл к этой Яне пять лет назад.
— Мне некуда идти, — продолжал Геннадий. — Квартиру продал тогда, помнишь?
Тамара стояла, держась за дверь, глядя на седые волосы, дрожащие руки. Когда он стал таким старым?
— Ненадолго, — произнесла она. — Пока не наладишься… но временно.
Облегчение промелькнуло на его лице. Тамара отступила, пропуская его.
— Овсянку будешь? Только что сварила.
— Спасибо, — ответил он тихо.
Она поставила тарелку и села напротив. Геннадий ел медленно, поглядывая на неё. Тамара смотрела в окно, чувствуя странное тепло — дом стал не таким пустым.
— Диван в гостиной удобный, — сказала она. — Там и поспишь.
Принося постельное бельё, она увидела, как он рассматривает фотографии на стене — где они все вместе.
— Дуся теперь замужем, — сказала Тамара. — Внук у тебя есть.
— Знаю. Видел его на улице. Похож на неё в детстве.
— На неделю-две, — повторила она. — Пока не найдёшь жильё.
— Да, конечно. Я понимаю.
Он говорил так покорно, что ей стало не по себе. Где был тот властный Геннадий, который всегда знал, что правильно?
— Спокойной ночи, — сказала она.
— Спокойной ночи, Тома. И… спасибо.
В спальне она легла, не раздеваясь. За стеной слышались звуки — Геннадий устраивался на диване. Тамара закрыла глаза, пытаясь понять, что чувствует. Жалость? Торжество? Или просто усталость от одиночества?
Она увидела в темноте силуэт пустого кресла у окна. Раньше там сидел Геннадий. Теперь кресло пустовало пять лет. А он спит на диване.
Странно, как всё меняется, подумала она. И как возвращается назад, но уже совсем другим.
Тамара шла с рынка, сумка тяжёлая — помидоры, огурцы, свежий хлеб. Третий день Геннадий жил у неё, и она привыкла варить на двоих.
Свернув за угол, она замерла. За столом под яблоней сидело человек пять-шесть. Мужчины в расстёгнутых рубашках, женщина в ярком платье. На столе дымился мангал, кто-то разлил вино — её хрустальные бокалы из свадебного сервиза.
— Тома! — заметил Геннадий и помахал. — Вот и хозяйка! Ребята, знакомьтесь — это моя…
Он запнулся. Тамара почувствовала жар на щеках. Как он хотел её представить?
— Тамара, — просто сказала она, ставя сумку.
— Ген нам столько о вас рассказывал! — воскликнула женщина. — Какой сад! Мы думали, вы не придёте, и Гена сказал, всё в порядке…
— Вино я открыл, — добавил мужчина. — Грузинское, хорошее…
Это было её вино. То самое, которое дочь привезла на день рождения.
— Нет, конечно, — услышала она свой голос. — Всё в порядке.
Она подошла к столу. Скатерть в пятнах, пепел на расписных тарелках, кто-то наступил на петунии.
— Садись! — суетился Геннадий. — Ребята с работы, я про дом рассказал, решили заглянуть.
Тамара села на край скамейки. Работа? Разве у него есть работа?
— Извините, — сказала она спокойно. — Я не знала о гостях. Если бы предупредили…
— Да что ты, просто по-соседски. Ребята проезжали мимо.
По-соседски. В её саду. С её вином.
Гости шумели, обсуждали отпуска и футбол. Тамара сидела молча, глядя, как на скатерть падает пепел.
