— Вот именно. И теперь требуете платы по счёту. А платить должна почему-то я. Своей свободой, своим имуществом, своим достоинством. Но знаете что? Я пас.
Татьяна обошла ошеломлённую свекровь и направилась к выходу. Андрей догнал её у двери.
— Таня, пожалуйста, не уходи. Я люблю тебя.
Она повернулась к нему.
— Если бы любил, не позволил бы матери так со мной обращаться. Любовь — это не только слова, Андрей. Это поступки. А твои поступки говорят, что для тебя мама важнее жены. Что ж, живите вдвоём. Вы достойны друг друга.
Татьяна вышла из квартиры, оставив за спиной растерянного мужа и торжествующую свекровь. На улице она глубоко вздохнула. Воздух показался необычайно свежим и чистым, словно она выбралась из душного подвала на простор.
Бабушкина квартира встретила её тишиной и запахом краски. Ремонт действительно был в разгаре — голые стены, свёрнутый в рулон линолеум, стремянка посреди комнаты. Но Татьяна улыбнулась. Это было её пространство. Её крепость, которую никто не имел права захватить.
Она поставила чемодан в угол и достала телефон. Десять пропущенных от Андрея, пять от свекрови. Татьяна отключила звук и открыла чат с подругой Мариной.
«Марин, можешь завтра помочь с ремонтом? Обещаю пиццу и вино».
Ответ пришёл мгновенно: «Конечно! Что случилось? Ты же вроде не планировала так быстро въезжать».
«Расскажу завтра. Скажем так, я наконец-то стала свободной».
Следующие недели пролетели в трудах и заботах. Татьяна делала ремонт, обустраивала квартиру, параллельно консультируясь с юристом о разводе. Андрей продолжал названивать, писать сообщения, даже приезжал пару раз. Но Татьяна была непреклонна.
А потом произошло неожиданное. Через месяц после её ухода позвонила Нина Петровна.
— Татьяна, нам нужно поговорить. Без Андрея.
Они встретились в кафе. Свекровь выглядела постаревшей и уставшей.
— Я хочу извиниться, — начала она без предисловий. — Я была не права.
Татьяна молча ждала продолжения.
— Андрей… он изменился после твоего ухода. Стал раздражительным, грубым. Вчера наорал на меня из-за какой-то ерунды. Сказал, что я разрушила его жизнь. Что из-за меня он потерял любимую женщину.
— И вы пришли просить меня вернуться? — спокойно спросила Татьяна.
— Нет, — Нина Петровна покачала головой. — Я понимаю, что слишком поздно. Я пришла извиниться и… попросить совета.
Свекровь тяжело вздохнула.
— Я всю жизнь держала Андрея возле себя. После похорон мужа вцепилась в сына мёртвой хваткой. Боялась остаться одна. И в итоге вырастила человека, не способного на самостоятельные решения. Он злится на меня, но не может уйти. Не умеет. Я сама создала это чудовище, и теперь не знаю, что с ним делать.
Татьяна помолчала, обдумывая слова.
— Нина Петровна, единственный совет, который я могу дать — отпустите его. Дайте ему возможность жить своей жизнью, делать свои ошибки. Съезжайте от него или попросите его съехать. Это будет больно для вас обоих, но по-другому он никогда не станет взрослым.
— Вы были хорошей невесткой, Татьяна. Лучше, чем я заслуживала. Простите меня, если сможете.
Они попрощались у дверей кафе. Татьяна шла по улице и думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда нужно потерять всё, чтобы обрести себя. И иногда даже самые токсичные отношения могут научить чему-то важному.
Вечером она сидела в своей квартире, в той самой, которую завещала ей бабушка. Ремонт был почти закончен, и комнаты выглядели уютными и светлыми. На стене висела бабушкина фотография в рамке. Татьяна подняла бокал с вином.
— Спасибо тебе, бабуля. За квартиру. За свободу. За возможность начать всё сначала.
В телефоне пришло сообщение от Андрея: «Мама переехала к тёте в другой город. Сказала, что нам обоим нужно научиться жить самостоятельно. Таня, может, попробуем всё сначала? Без неё?»
Татьяна задумалась. Может быть. Когда-нибудь. Когда он действительно станет взрослым и самостоятельным. Когда научится защищать свою семью, а не предавать её. Но не сейчас. Сейчас ей нужно было побыть одной, в своём пространстве, где никто не диктует правила и не нарушает границы.
Она написала в ответ: «Андрей, нам обоим нужно время. Чтобы понять себя, свои желания, свои приоритеты. Я не говорю категоричное нет, но и да сказать не могу. Давай просто поживём отдельно, а там видно будет».
Отправив сообщение, Татьяна отложила телефон и взяла книгу. Впереди был целый вечер, который принадлежал только ей. И это чувство свободы стоило всех пережитых испытаний.
