— Нина Петровна, Павел сам сделал свой выбор.
— Да что ты такое говоришь! Какой выбор? Это всё недоразумение. Я просто хотела подстраховаться, обезопасить ваше будущее. Вдруг с Пашей что случится, не дай бог. А квартира на мне — и никто у вас её не отнимет.
Ложь лилась так легко, так естественно. Но Марина больше не была наивной невесткой, готовой верить каждому слову свекрови.
— Нина Петровна, давайте начистоту. Вы хотели получить контроль над нашей жизнью. Держать нас на коротком поводке. Это не забота, это манипуляция.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать! — маска слетела мгновенно. — Я мать Павла! Я имею право на эту квартиру больше, чем ты! Ты никто в этой семье!
— Именно поэтому я и ушла. Всего доброго, Нина Петровна.
Марина отключилась, не слушая криков и угроз.
Прошёл месяц. Она устроилась на работу в местную фирму, Лиза пошла в детский сад при родительском доме. Жизнь потихоньку налаживалась. Боль от предательства притупилась, сменившись спокойной грустью и пониманием, что назад пути нет.
И тут случилось неожиданное.
Приехал Павел. Один. Постучал в дверь родительского дома субботним утром. Марина открыла и замерла на пороге. Он выглядел ужасно — похудевший, с тёмными кругами под глазами, небритый.
Она молча отступила в сторону. Они прошли в гостиную. Родители тактично удалились наверх, забрав с собой Лизу.
— Я подписал документы, — сказал он без предисловий. — Квартира теперь на матери.
Марина почувствовала, как последняя надежда умирает. Значит, он сделал свой окончательный выбор.
— Поздравляю. Твоя мать победила.
— Нет, — он покачал головой. — Она не победила. Она всё потеряла. И я тоже.
Он достал из кармана сложенный лист бумаги и протянул ей.
— Заявление на развод. Я подаю на развод, Марина.
Она не понимала. Смотрела на него, пытаясь разгадать, что происходит.
— Ты оказалась права, — продолжил он тихо. — Мать действительно монстр. Знаешь, что она сказала, когда получила документы на квартиру? Что теперь надо избавиться от тебя окончательно. Что она найдёт мне новую жену, правильную, послушную. Что Лизу она перевоспитает, чтобы та не была такой же строптивой, как мать.
Он закрыл лицо руками.
— Я понял, что натворил, только когда ты ушла. Понял, что потерял. Не квартиру — семью. Настоящую семью. Тебя и Лизу.
— И что теперь? — голос Марины был холодным.
— Я ухожу от матери. Снимаю квартиру. Начинаю жизнь с нуля. Но я понимаю, что не имею права просить тебя вернуться. Я предал тебя. Выбрал мать вместо жены. Это непростительно.
— В заявлении на развод я указал, что все совместно нажитое имущество остаётся тебе. Это немного — машина, сбережения. Но хоть что-то. И я буду платить алименты, разумеется. Лизе и тебе, пока она маленькая.
— Не надо, Марина. Я всё понимаю. Просто хочу, чтобы ты знала — я осознал свою ошибку. Слишком поздно, но осознал. Ты заслуживаешь мужчину, который будет ставить тебя на первое место. А не маменькиного сынка, каким оказался я.
Он пошёл к выходу. У двери обернулся.
— Можно мне приезжать к Лизе? Я понимаю, если ты против…
— Можно, — тихо ответила Марина. — Она не виновата в наших проблемах.
Когда дверь за ним закрылась, Марина села на диван и заплакала. Это были странные слёзы — горькие и освобождающие одновременно. Слёзы прощания с иллюзиями и приветствия новой жизни.
Прошло полгода. Развод оформили тихо, без скандалов. Павел сдержал слово — регулярно платил алименты, приезжал к дочери по выходным. С Мариной был вежлив, но держал дистанцию.
От знакомых она узнала, что свекровь устроила грандиозный скандал, когда сын съехал. Грозила лишить наследства, манипулировала, давила на жалость. Но Павел не поддался. Видимо, что-то в нём всё-таки сломалось в тот момент, когда мать заговорила о «правильной» жене.
Марина тем временем обустраивала новую жизнь. Работа оказалась интересной, коллектив дружелюбным. Начальник, Сергей Владимирович, оценил её ответственность и профессионализм. Через три месяца предложил повышение.
— Марина Александровна, у нас открывается филиал в соседнем городе. Нужен руководитель. Зарплата в два раза выше, служебная квартира. Подумайте.
Она думала недолго. Это был шанс начать всё с чистого листа.
Переезд прошёл легко. Родители поддержали, пообещали часто навещать. Лиза быстро адаптировалась в новом садике. Служебная квартира оказалась небольшой, но уютной — две комнаты, кухня, балкон с видом на парк.
И самое главное — она была её. Пусть служебная, пусть временная, но её. Никакая свекровь не могла прийти и заявить на неё права. Никто не мог угрожать выгнать на улицу.
