— Вмешательства? Я вмешивалась? Я о вас заботилась! Готовила, стирала, убирала!
— А Павлик просил! Ему нужна забота! А ты что? Целыми днями на работе, вечером с подружками по кафе! Какая из тебя жена?
Татьяна посмотрела на Павла. Он по-прежнему молчал, глядя куда-то в пол.
— Скажи что-нибудь, — попросила она. — Хоть что-нибудь. Своё мнение. Не мамино — своё.
Павел поднял глаза. В них была боль, обида, но ещё что-то… страх? Он боялся. Боялся выбирать, боялся решать, боялся взять ответственность.
— Тань, — начал он тихо. — Может, правда, лучше развестись? Мы же не можем так…
— Правильно, сынок! — тут же подхватила Нина Павловна. — Разведитесь, и дело с концом! Найдём тебе нормальную девушку, которая будет тебя ценить!
— Нормальную, — повторила Татьяна. — Которая будет слушаться вашу маму и печь пироги.
— А что плохого в пирогах? — свекровь вскинулась. — Что плохого в том, чтобы заботиться о муже? Создавать уют?
— Ничего. Но я не домработница. У меня есть карьера, интересы, друзья.
— Вот-вот! Карьера! Интересы! А семья где?
— Семья — это партнёрство. Это два взрослых человека, которые поддерживают друг друга. А не мамин сыночек и обслуга при нём!
— Смею! Потому что десять лет промолчала! Десять лет терпела ваши советы, указания, вмешательства! Десять лет надеялась, что Павел наконец повзрослеет и научится жить сам!
— Мой Павлик самостоятельный человек!
— Самостоятельный? — Татьяна невесело рассмеялась. — Он даже носки себе купить не может без вашего одобрения!
— Тань, хватит, — наконец подал голос Павел. — Не надо так о маме.
— А как надо? Она захватила нашу квартиру! Выбросила мои вещи! И ты молчишь!
— Это временно… Пока мы не разберёмся…
— Мы? Это вы с мамой будете разбираться? А я тут при чём?
— Ты сама ушла, — в голосе Павла появилась обида. — Бросила меня. А мама пришла, поддержала.
— Я не бросала. Я просила время подумать. Мне нужна была передышка.
— Три месяца передышка?
— Да! Потому что я устала! Устала быть третьей лишней в собственном браке!
— Никто тебя лишней не считал…
— Правда? А почему тогда наш медовый месяц мы провели втроём с твоей мамой? Почему она имеет ключи от нашей квартиры и приходит когда хочет? Почему каждое наше решение должно быть с ней согласовано?
Павел снова опустил глаза. Нина Павловна торжествовала.
— Потому что я — мать! И я всегда буду на первом месте!
Эта фраза повисла в воздухе. Татьяна смотрела на мужа, ожидая, что он возразит, скажет, что жена важнее, что их семья — приоритет. Но Павел молчал.
И в этом молчании был ответ на все вопросы.
— Ясно, — сказала Татьяна. — Всё ясно.
Она достала телефон и набрала номер.
— Алло, Оля? Можешь приехать? Да, прямо сейчас. С твоим братом-юристом, если можно. Да, срочно.
Повесив трубку, она посмотрела на свекровь.
— Я буду бороться за свою квартиру. И за свои вещи. До последнего.
— Борись! — фыркнула Нина Павловна. — Только учти — у нас с Павликом тоже будет адвокат. И мы докажем, что ты бросила семью!
— Я не бросала семью. Семьи у нас не было. Был Павел и его мама. А я была… приложением.
— Не говори ерунды! — свекровь возмутилась. — Павлик тебя любил!
— Возможно. Но любить и быть готовым к семейной жизни — разные вещи.
— Ты просто ревнивая эгоистка!
— Нет. Я женщина, которая хотела нормальную семью. Свой дом, своё пространство, свою жизнь. Но всё это время я жила на вашей территории, по вашим правилам.
— Никто тебя не заставлял!
— Заставлял Павел. Своим молчанием, своей неспособностью сказать вам «нет».
— Не смей обвинять моего сына!
— Я не обвиняю. Я констатирую факт.
Внизу хлопнула дверь подъезда. По лестнице застучали каблуки. Через минуту на площадке появилась Оля — подруга Татьяны, высокая, решительная блондинка. За ней шёл молодой мужчина в строгом костюме.
— Что тут происходит? — спросила Оля, оценивающе оглядывая сцену.
— Меня не пускают в мою квартиру, — объяснила Татьяна. — Поменяли замки.
— Так, — мужчина достал телефон. — Я Андрей Сергеевич, юрист. Давайте разберёмся. У вас есть документы на квартиру?
— Были. Но их выбросили.
— Свекровь провела уборку.
Андрей Сергеевич повернулся к Нине Павловне.
— Вы выбросили чужие документы?
— Я навела порядок в квартире сына!
— Но квартира оформлена на вашу невестку?
— Они в браке! Всё общее!
— Это не совсем так. Если квартира куплена на добрачные средства одного из супругов, она является его личной собственностью.
— Да кто вы такой, чтобы мне указывать? — взвилась свекровь.
— Я юрист. И если вы действительно выбросили документы, это квалифицируется как уничтожение чужого имущества. Статья предусматривает ответственность.
Нина Павловна слегка побледнела, но не сдалась.
— Я ничего специально не выбрасывала! Может, они где-то лежат!
— Не знаю! В квартире, наверное!
— Тогда впустите нас, и мы поищем.
— Не впущу! Это частная собственность!
— Это собственность моей клиентки.
— У вас есть доказательства?
Андрей Сергеевич достал планшет.
— Есть. Выписка из ЕГРН. Квартира зарегистрирована на Татьяну Михайловну. Единоличная собственность.
Он показал экран. Там действительно была выписка с сайта Росреестра.
— Это подделка! — не сдавалась свекровь.
— Это официальный документ. Хотите, проверим прямо сейчас через госуслуги?
Павел, всё это время молчавший, вдруг сказал:
— Мам, может, хватит? Пусть заберёт вещи…
— Молчи! — рявкнула на него Нина Павловна. — Ты не понимаешь! Она тебя обманывает!
— Мам, это правда её квартира. Она купила на деньги от бабушки…
