– Серьёзно? – Серега прищурился. – Ты теперь под каблуком, что ли?
Катя стиснула зубы, но промолчала. Олег шагнул ближе к другу, его лицо стало жёстче.
– Это не про каблук, Серега. Это про уважение. К нам с Катей. К нашему дому.
Повисла тишина. Серега смотрел на Олега, словно пытаясь понять, шутит он или нет. Саша кашлянул, пряча глаза.
– Ладно, – наконец буркнул Серега. – Как скажешь. Созвонимся.
Они ушли, оставив неловкость. Катя закрыла дверь и повернулась к Олегу.
– Спасибо, – тихо сказала она.
Он кивнул, но выглядел встревоженным.
– Они обиделись, – заметил он, возвращаясь на кухню. – Серега не привык, чтобы ему отказывали.
– А ты не привык отказывать, – мягко, но твёрдо сказала Катя. – Но ты это сделал. И я ценю.
Олег слабо улыбнулся, но было видно, что его гложет чувство вины. Катя знала: для него друзья – как вторая семья. И отказывать им было для него всё равно что наступить на горло собственной песне.
На следующее утро Олег получил сообщение от Сереги:
«Брат, ты чего? Мы же просто хотели посидеть. Катя совсем тебя зажала?»
Олег долго смотрел на экран, не зная, что ответить. Он любил Серегу – они дружили с первого курса, вместе прошли огонь, воду и стройки в студенческих отрядах. Но слова Кати о том, что их дом должен быть их домом, а не общежитием, засели в голове.
«Серег, дело не в Кате. Нам просто нужно время для себя. Приходи в следующую субботу, нормально посидим.
Ответ пришёл через час:
«Ну,хорошо. Но ты изменился, брат».
Олег отложил телефон и почувствовал укол в груди. Изменился? Может, и так. Но, глядя на Катю, которая напевала что-то, поливая цветы на подоконнике, он понял, что эти изменения – не в худшую сторону.
Но проблемы только начинались. Вечером того же дня позвонила мать Олега, Тамара Николаевна.
– Олежек, – её голос был, как всегда, тёплым, но с ноткой укоризны. – Серега мне звонил. Сказал, ты его с Сашей вчера выгнал. Что происходит?
Олег вздохнул. Он знал, что мать обожает его друзей. Для неё они были частью семьи, продолжением её сына.
– Мам, я никого не выгонял, – терпеливо объяснил он. – Просто мы с Катей договорились, что гости теперь только по договорённости.
– Это Катя так решила, да? – перебила Тамара Николаевна. – Я же говорила, что она слишком много на себя берёт. Дом – это место для семьи, для друзей, а не для её капризов!
Олег почувствовал, как внутри закипает злость. Он любил мать, но её привычка вмешиваться в их жизнь раздражала всё больше.
– Мам, это не Катя решила, – твёрдо сказал он. – Это мы решили. Вместе. И я тебя прошу, не начинай.
Тамара Николаевна замолчала, явно не ожидая такого ответа.
– Ну, хорошо, – наконец сказала она. – Но я всё равно приеду к вам в следующие выходные. Надо поговорить.
Олег положил трубку и посмотрел на Катю, которая чистила картошку на кухне.
– Мама звонила, – сказал он. – Хочет приехать.
– И что ты сказал? – Катя замерла с ножом в руке.
– Что мы будем рады, – он помедлил. – Но я предупрежу её, чтобы не лезла с советами.
Катя кивнула, но её взгляд был полон сомнений. Тамара Николаевна никогда не умела держать язык за зубами.
Визит свекрови начался мирно. Тамара Николаевна приехала с огромным пакетом домашних пирогов и улыбкой, которая, правда, не совсем доходила до глаз. Катя старалась быть вежливой, но чувствовала, как напряжение витает в воздухе.
За ужином Тамара Николаевна начала издалека:
– Кать, а ты всё ещё учишь первоклашек? Тяжёлая работа, небось. Может, пора что-то полегче найти?
– Мне нравится моя работа, – коротко ответила Катя, стараясь не поддаваться на провокацию.
– Ну, как знаешь, – свекровь пожала плечами. – А то Олегу одному тянуть ипотеку тяжеловато.
Олег кашлянул, явно пытаясь сменить тему.
– Мам, а как там папа? Всё на рыбалке пропадает?
Но Тамара Николаевна не унималась.
– Олежек, я просто хочу, чтобы у вас всё было хорошо. А то Серега говорит, что вы теперь совсем закрылись, гостей не зовёте. Это что, теперь и мне к вам нельзя?
Катя стиснула вилку так, что побелели костяшки пальцев. Олег заметил это и положил руку ей на колено под столом.
– Мам, – сказал он спокойно, но твёрдо, – мы никого не закрываем. Просто теперь у нас есть правила. Гости – по договорённости. И без бардака.
Тамара Николаевна вскинула брови.
– Правила? – переспросила она. – Это что, я теперь должна записываться, чтобы сына навестить?
– Не записываться, – Олег не отвёл взгляд. – Просто предупреждать. Чтобы мы могли подготовиться. И чтобы Катя не чувствовала себя обслугой в собственном доме.
Повисла тишина. Тамара Николаевна посмотрела на Катю, потом на Олега, и её лицо смягчилось.
– Ладно, – наконец сказала она. – Я поняла. Предупреждать так предупреждать.
Катя выдохнула. Это было неожиданно. Но она знала свекровь – такие, как она, не сдаются без боя.
Через пару дней после отъезда Тамары Николаевны Катя заметила, что Олег стал молчаливее. Он всё чаще сидел с телефоном, хмурился, но на её вопросы отвечал: «Всё нормально».
– Олег, – наконец не выдержала она, когда они укладывались спать. – Что происходит? Ты какой-то не такой.
– Да всё нормально, – он отмахнулся, но потом, помедлив, добавил: – Просто Серега опять написал. Говорит, я стал скучным. Что раньше я был душой компании, а теперь… как будто не я.
Катя почувствовала укол вины. Неужели из-за неё Олег теряет друзей? Но тут же одёрнула себя. Нет, это не её вина. Это их общий выбор – сделать дом их домом, а не общественным местом.
– А ты сам что думаешь? – спросила она.
– Не знаю, – честно признался он. – Я хочу, чтобы у нас всё было хорошо, Кать. Но мне тяжело. Я привык, что друзья – это часть моей жизни. А теперь… теперь я будто их отталкиваю.
Катя села на кровать рядом с ним.
– Олег, ты не отталкиваешь. Ты просто устанавливаешь границы. И если они настоящие друзья, они поймут. А если нет… – она замялась. – Может, они и не такие уж друзья?
Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнула растерянность.
– Может, ты и права, – тихо сказал он. – Но это всё равно тяжело.
Катя обняла его. Она знала, что этот разговор – только начало. Серега, Саша, Тамара Николаевна – все они привыкли к их старой жизни, где двери были открыты для всех. И перестроиться будет непросто.
Кульминация наступила в следующие выходные. Олег всё-таки согласился на «небольшую посиделку» с Серегой и Сашей. Катя, скрепя сердце, дала добро, но с условием: никаких толп, никакого бардака, и все убирают за собой.
