Лицо Андрея менялось с каждым словом. Из встревоженного оно стало удивлённым, потом — потрясённым, и наконец — яростным.
— Мама, — прошептал он. — Мама, как ты могла? Я же любил её! Люблю! А ты…
— Я для тебя старалась! — вскрикнула свекровь. — Она тебе не пара! Ни денег, ни положения! Я хотела для тебя лучшего!
— Лучшего? — Андрей отшатнулся от неё. — Ты разрушила мою семью! Из-за тебя я потерял жену!
Он повернулся ко мне. В его глазах были слёзы.
— Таня… Танечка… прости меня. Я идиот. Я думал, мама плохого не посоветует. Думал, так надёжнее, квартира ведь большая, вдруг с нами что-то случится… Я не знал про её планы, клянусь!
Я смотрела на него, на этого взрослого мужчину, который всё ещё был маленьким мальчиком, слушающимся маму. И понимала — даже если он не знал о планах матери, он всё равно обманул меня. Не сказал, на кого оформлена квартира. Позволил мне платить за чужую собственность.
— Андрей, — сказала я тихо. — Ты знал, что квартира оформлена на твою мать?
— И молчал. Позволил мне думать, что это наша квартира.
— Я… я собирался потом переоформить. Честно! Просто мама сказала, подождать надо, пока ипотеку погасим…
— И ты поверил? Или просто было удобно так думать?
Андрей молчал. А потом вдруг упал передо мной на колени.
— Прости меня! Умоляю, прости! Я всё исправлю! Мы прямо завтра пойдём к нотариусу, перепишем всё на тебя! Всю квартиру, только не уходи!
Я посмотрела на него сверху вниз. На мужчину, за которого вышла замуж. Которому доверяла. Который предал это доверие.
— Встань, — сказала устало. — Не унижайся.
Он поднялся, в глазах — надежда.
— Нет, — ответила честно. — Но я не буду подавать в суд. Твоя мать обещала вернуть мне все деньги и переписать квартиру на нас обоих. Если она сдержит слово — мы просто разведёмся. Тихо, без скандалов.
— Но… но я люблю тебя!
— А я любила тебя. Любила и доверяла. Но ты выбрал маму. Выбрал её советы, её планы. Что ж, живи теперь с этим выбором.
Я прошла мимо него, мимо всхлипывающей свекрови. В спальне быстро собрала самое необходимое в сумку. Андрей стоял в дверях, смотрел.
— К родителям. Предупрежу сразу — если твоя мать не выполнит обещания, я подам заявление и на неё, и на тебя. У меня достаточно доказательств.
— Она выполнит, — глухо ответил он. — Я прослежу.
Я застегнула сумку, накинула пальто. У порога обернулась. Людмила Петровна сидела на диване, закрыв лицо руками. Андрей стоял рядом, растерянный, раздавленный.
— Знаете, — сказала я, глядя на них обоих. — Вы достойны друг друга. Мать, готовая на любую подлость ради сына. И сын, который в тридцать два года не может принять решение без мамы. Живите дальше вместе. А я пошла строить свою жизнь. Без лжи и предательства.
Дверь за мной закрылась с тихим щелчком. Я спускалась по лестнице, и с каждым шагом становилось легче. Да, было больно. Да, все планы рухнули. Но я была свободна. Свободна от лжи, от манипуляций, от токсичной свекрови и её безвольного сына.
На улице шёл снег. Крупные хлопья медленно падали с тёмного неба, покрывая город белым покрывалом. Я подняла лицо вверх, позволяя снежинкам касаться моих горячих щёк. И улыбнулась.
Это был не конец. Это было начало. Начало новой жизни, в которой я буду сама выбирать свой путь. Без свекрови, которая строит козни за спиной. Без мужа, который не способен защитить свою семью от материнских интриг.
Звонил телефон — Андрей. Я сбросила вызов и заблокировала номер. Потом вызвала такси. Водитель оказался разговорчивым мужчиной средних лет.
— Домой едем? — спросил он, трогаясь с места.
— Домой, — подтвердила я. — К родителям. К тем, кто меня действительно любит.
И пока машина везла меня через заснеженный город, я думала о том, что иногда нужно потерять всё, чтобы обрести себя. Свекровь хотела выгнать меня из квартиры. Что ж, она добилась своего. Только вот победителем из этой истории вышла не она. Потому что я уходила не побеждённой, а освобождённой. И это была самая важная победа в моей жизни.
