— Да, отпустили пораньше, — я улыбнулась как можно естественнее, хотя внутри всё горело. — А вы что, не к подруге поехали?
— Планы изменились, — быстро ответила свекровь, её глаза забегали. — Галина сама приехала, вот сидим, чай пьём. Присоединишься?
— Конечно, — я прошла в кухню, поздоровалась с незнакомой женщиной — полной дамой лет шестидесяти с хитрыми глазками. — Я только переоденусь.
В спальне я включила диктофон снова и спрятала телефон под подушку, оставив микрофон открытым. Потом вернулась на кухню. Людмила Петровна и её подруга сидели напряжённые, как струны.
— Людмила Петровна, — начала я, наливая себе чай, — а я вот думала… Может, нам стоит переоформить квартиру на двоих с Андреем? Всё-таки мы семья, платим вместе. Как считаете?
Свекровь дёрнулась, чашка в её руках звякнула о блюдце.
— Зачем это? — её голос был выше обычного. — Всё и так прекрасно оформлено. Не стоит морочить голову с документами.
— Да, но ведь сейчас квартира оформлена только на одного человека, — я смотрела ей прямо в глаза. — Это же неправильно.
— На Андрея оформлена, на твоего мужа! — почти выкрикнула свекровь. — Чего тебе ещё надо?
— Точно на Андрея? — я наклонила голову, изображая удивление. — А можно взглянуть на документы? Просто для собственного спокойствия.
Людмила Петровна побагровела.
— Ты что себе позволяешь? Не доверяешь собственному мужу? Да кто ты такая, чтобы требовать документы?
— Я та, кто платит половину ипотеки каждый месяц, — спокойно ответила я. — И имею право знать, за что плачу.
Галина неловко заёрзала на стуле, поднялась.
— Мне, пожалуй, пора…
— Сиди! — рявкнула на неё свекровь, потом повернулась ко мне. — А ты… ты…
— Я что? — я откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. — Продолжайте, Людмила Петровна. Очень интересно послушать, кто я такая. Может, «наивная курица»? Или «дура набитая»? Или «библиотекарша без приданого»?
Свекровь побледнела, потом снова покраснела. Её рот открывался и закрывался, как у рыбы на берегу. — Ты… ты подслушивала?
— Я пришла домой. В свой дом, как я думала. Но оказалось, что я плачу ипотеку за чужую квартиру. Это правда? Квартира оформлена на вас?
Людмила Петровна выпрямилась, её лицо приняло надменное выражение.
— Ну и что? Да, на меня! И что ты теперь сделаешь? Это мой сын покупал, мой сын оформлял, и он решил записать на мать. Это его право!
— То есть вы подтверждаете, что квартира, за которую я плачу, принадлежит вам? — я достала телефон, остановила запись. — Прекрасно. Это всё, что мне нужно было знать.
— Что ты там строчишь? — свекровь вскочила, попыталась выхватить у меня телефон, но я убрала его.
— Не ваше дело. А теперь послушайте меня внимательно, Людмила Петровна. У меня есть все чеки об оплате ипотеки. Все переводы со своего счёта. И теперь ещё и ваше признание, что квартира оформлена на вас, а не на Андрея, и что я была введена в заблуждение. Знаете, что это такое? Мошенничество. Причём в крупном размере.
— Ты не посмеешь! — прошипела свекровь, но в её глазах мелькнул страх.
— Посмею. Ещё как посмею. Завтра же пойду к адвокату. А потом в полицию. Посмотрим, что скажет следователь про вашу схемку. И Андрею придётся отвечать — он же участвовал в сделке.
Галина тихонько встала и выскользнула из кухни. Хлопнула входная дверь. Мы остались вдвоём — я и моя свекровь, которая внезапно выглядела гораздо старше своих лет.
— Ты всё неправильно поняла, — забормотала она, садясь обратно. — Это для вашего же блага было… Мало ли что, а квартира в надёжных руках…
— Бросьте, — я встала. — Я всё прекрасно поняла. Вы с самого начала планировали обмануть меня. Использовать как дойную корову, а потом выбросить. Только вот незадача — я не настолько глупа, как вы думали.
Я направилась к выходу из кухни, но свекровь вскочила, преградила мне путь.
— Стой! Что ты собираешься делать?
— Для начала — соберу вещи и съеду. Платить за чужую квартиру я больше не намерена.
— Ты не можешь! — в глазах Людмилы Петровны была паника. — Андрей… он тебя не отпустит!
