— Восемь миллионов четыреста тысяч, — прошептала она. — Рыночная оценка… И ты хочешь сказать, что Павел согласен просто оставить эти деньги лежать мёртвым грузом?
— Это не деньги, это дом, — я забрала папку из её рук. — Дом, где я выросла. Где бабушка прожила сорок лет. Там каждая вещь хранит воспоминания.
— Воспоминания! — Галина Андреевна расхохоталась. — Ты готова обречь моего сына на годы выплат по ипотеке ради своих воспоминаний? Да ты просто…
Она осеклась, явно собираясь сказать что-то оскорбительное, но сдержалась. Я видела, как она пытается взять себя в руки, сменить тактику.
— Марина, милая, — голос снова стал сладким. — Я понимаю твою привязанность к бабушке. Она вырастила тебя после того, как твои родители… Но подумай о будущем. О детях, которые у вас с Павликом появятся. Разве они не заслуживают просторного дома?
— Когда появятся дети, мы что-нибудь придумаем, — ответила я уклончиво.
— Придумаете? — свекровь покачала головой. — А я вот что придумала. Знаешь, у меня есть связи в налоговой. Интересно, как ты оформила документы на наследство? Все ли налоги заплатила? Может, стоит провести проверку?
Угроза повисла в воздухе. Я знала, что все документы оформлены идеально — я же бухгалтер, разбираюсь в бумагах. Но проверка налоговой — это всегда стресс, потеря времени и нервов.
— Вы мне угрожаете? — спросила я прямо.
— Что ты, дорогая! — Галина Андреевна изобразила возмущение. — Я просто беспокоюсь, чтобы у тебя не было проблем. Ведь если найдутся нарушения, квартиру могут арестовать.
Я молчала, обдумывая ситуацию. Свекровь явно не собиралась отступать. Но и я не намерена была сдаваться.
— Галина Андреевна, давайте начистоту, — я села обратно на диван. — Что вы на самом деле хотите?
Она помолчала, оценивая, стоит ли раскрывать карты. Потом села рядом — слишком близко.
— Я хочу лучшего для своего сына, — начала она. — Павлик талантливый, перспективный. Но ты держишь его на коротком поводке. Съёмная квартира, экономия на всём… А ведь он достоин большего.
— И продажа бабушкиной квартиры решит все проблемы? — я старалась говорить спокойно.
— Не только продажа, — Галина Андреевна наклонилась ближе. — Правильное распоряжение деньгами. Я знаю хорошего риелтора, мы найдём отличный вариант. Трёхкомнатная квартира, где будет место для всех. Я вложу свои сбережения, вы — деньги от продажи. Оформим всё на Павла.
— На Павла? — я подняла бровь. — А почему не на нас обоих?
— Ну, дорогая, — свекровь улыбнулась снисходительно, — браки иногда распадаются. А Павел — мой сын навсегда. Логично защитить его интересы.
Вот и вся правда. Она хотела не просто контролировать нашу жизнь — она готовилась к моему уходу из семьи. Квартира на Павла означала, что в случае развода я останусь ни с чем.
— То есть вы предлагаете мне продать наследство и вложить деньги в квартиру, где я не буду собственником? — уточнила я.
— Ты будешь женой собственника, — поправила Галина Андреевна. — Разве этого мало?
Я встала и подошла к окну. На улице шёл снег — первый в этом году. Белые хлопья кружились в свете фонарей, создавая иллюзию сказки. Но в моей жизни сказки не было — была свекровь, готовая разрушить мой брак ради контроля над сыном.
— Знаете, что я вам скажу? — я повернулась к ней. — Нет.
— Что — нет? — Галина Андреевна нахмурилась.
— Нет всему. Нет продаже квартиры. Нет совместному проживанию. Нет вашему контролю над нашей жизнью.
Свекровь поднялась, её лицо покраснело от гнева. — Ты пожалеешь об этом! Я расскажу Павлу, какая ты на самом деле. Корыстная, расчётливая…
— Расскажите, — я пожала плечами. — Только не забудьте упомянуть, что пришли сюда за моим наследством. Что угрожали налоговыми проверками. Что предложили оформить всё на Павла, оставив меня ни с чем.
— Он мне поверит! Я его мать!
— Возможно, — я подошла к двери и открыла её. — Но я его жена. И в отличие от вас, я не манипулирую им ради выгоды.
Галина Андреевна стояла посреди комнаты, явно не ожидая такого отпора. Обычно невестки боялись её, шли на уступки, лишь бы сохранить мир в семье. Но я выросла с бабушкой — женщиной, пережившей войну и не боявшейся ничего. Она научила меня стоять за себя.
— Это ещё не конец, — процедила свекровь, направляясь к выходу. — Ты не знаешь, на что я способна.
— И вы не знаете, на что способна я, — ответила я спокойно. — Всего доброго, Галина Андреевна.
