— Он что, с ума сошёл?! — Ксения стояла посреди кухни в халате, с венчиком в руке и лицом, красным от гнева. — Ты вообще слышал, что он сказал?
— Ну… да, — осторожно отозвался Алексей, отступая ближе к холодильнику, как будто тот мог защитить его от урагана. — Просто на недельку. Пока не найдут что-то съёмное.
— Ага. И собаку они тоже на недельку с собой притащат? И троих детей? И Алину с её вечными масками и каштановой краской на плитке? — Она подняла бровь и сжала губы, как будто удерживалась от того, чтобы метнуть в мужа сковородку. — Лёш, ты вообще своей головой думаешь или так, на автомате?
— Это мой брат, Ксюш. Он остался без жилья. Что мне было делать? Сказать: «сорян, ищи подвал»? — Алексей, в отличие от жены, выглядел не злобным, а скорее растерянным. — Он всегда мне помогал, помнишь, когда я колено сломал…
— Ага, помогал. Два раза пиво принёс и один раз носки подарил. Великолепно. Почётный родственник года. — Ксения закатила глаза. — И ты даже не подумал спросить меня, да? Просто: «Ксюш, мы теперь живём с зоопарком, привыкай».
Алексей молчал. Он и правда не спросил. Просто поставил перед фактом, и всё. Потому что внутри него было что-то такое… неприятное, скребущее: чувство вины. Игорь — старший брат. Он всегда был харизматичным, напористым и, по правде говоря, эгоистичным. Но Алексей его любил. Может, за детство, когда тот таскал его на футбол и угощал шашлыками в пивной на углу. Может, просто потому, что у них одна кровь. А может, потому, что Игорю вечно не везло — а Алексей всегда считал, что кому-то ведь должно повезти.
— Ты просто не представляешь, чем это закончится, — Ксения отвернулась, наливая себе чай. Голос её стал ровным, почти ледяным. — Они въедут. Займут детскую. Устроят ад в ванной. Сожрут всё в холодильнике. А потом… потом скажут: «Ну а что? Нам и так норм. А где нам ещё жить?» И всё. Ты меня знаешь. Я либо живу спокойно, либо ухожу.
— Да что ты сразу — ухожу? — вздохнул Алексей. — Мы ж семья.
Она не повысила голос. Но прозвучало это как выстрел. И в кухне сразу стало тихо. Даже Барс, немецкая овчарка, которую Алексей взял из приюта пару лет назад, затаился под столом. Он уже знал, что когда Ксения говорит таким голосом, лучше прикинуться декоративной подушкой.
— Ладно, давай сделаем так, — предложил Алексей, всё ещё надеясь, что рациональность победит. — Они приедут. На неделю. Максимум — две. Я сам буду им помогать искать жильё, сам отвезу, сам вывезу. Но сейчас у них реально беда. И ты сама не раз говорила: у нас трёшка, а детей нет…
— Да, потому что я не хочу, чтобы мой дом превращался в коммуналку! — резко перебила она. — И потому что я люблю порядок! Потому что я по полочкам всё раскладываю — и в шкафу, и в жизни! А у твоего брата в голове бардак, как у студента в холодильнике!
Алексей открыл было рот, но замолчал. Потому что что бы он сейчас ни сказал, всё равно получит в ответ ядерную ракету. И правда, с Игорем всегда был хаос. Всё через одно место: работу теряет, жену водит по разным квартирам, детей записывает в три садика одновременно, потом забывает, в какой из них ходить.
